Основы лингвокультурологии [учебное пособие] Хроленко Александр Тимофеевич

Раздел IV Экология языка и культуры

Экология языка и культуры

К концу XX в. выяснилось, что от человека надо защищать практически всё. Отсюда популярность термина экология, потерявшего свою первоначальную определенность. Экология (от греч. oikos – дом, жилище, местопребывание + логия) – наука об отношениях организмов и образуемых ими сообществ между собой и с окружающей средой. Термин предложен в 1866 г Э. Геккелем (1834–1919). <…> С середины XX в. в связи с усилившимся воздействием человека на природу экология приобрела особое значение как научная основа рационального природопользования и охраны живых организмов, а сам термин – более широкий смысл [БЭС 1997:1393]. Уже говорят об «экологизации» современной науки.

У слова экология актуализировалось значение ‘защита’ и расширился круг объектов, связанных с этим термином: экология культуры (Д.С. Лихачев; Дж. Стюарт), экология языка (Г.В. Степанов), экология духа (о. А. Мень), экология религии (О. Хульткранц). Эти популярные ныне словосочетания статуса научных терминов пока не получили. Основательный «Лингвистический энциклопедический словарь» (1990) тоже пока обходится без слова экология и словосочетания экология языка.

Понятие экологии тесно связано с идеей культурной среды, о которой тоже следует заботиться. Очевидно, что многое в культуре зависит от состояния так называемых трансляторов культуры, под которыми понимают те общественные структуры, в которых культура накапливается, преобразуется и передаётся. Традиционно к числу трансляторов причисляют 1) семью, 2) школу, 3) крестьянство и 4) интеллигенцию.

Укрепление семьи, превращение её в ценность первого порядка, несомненно, приведёт к повышению общего уровня культуры, поскольку именно в семье культурные традиции передаются от поколения к поколению самым органичным способом «впитывания».

Школа, о которой мечтают, школа, которая естественным образом соединит свою здоровую консервативность с творчеством каждого учителя, может стать важнейшей опорой культуры.

Крестьянство, которое получит экономическую свободу, может и должно стать одним из важнейших источников культуры, в явной форме воспроизводя то, что сейчас в силу множества внешних и внутренних причин находится под спудом.

Интеллигенция в России всегда была самым мощным двигателем культуры. Золотой и серебряный века русской культуры обязаны своим явлением и всемирным успехом русской, прежде всего дворянской, интеллигенции. Замена нынешней «образован* тины» (термин А.И. Солженицына) интеллигенцией или интеллектуальной элитой – залог больших культурных преобразований в российском обществе XXI в.

Итак, признание семьи первейшей ценностью, педагогика творчества в школе, экономическая независимость крестьянства и уважение к интеллигенции – важнейшие элементы экологии культуры.

Идеальный вариант экологии – вовлечение всех в культурный и языковой процесс. Академик Д.С. Лихачёв перечислил несколько точек массовой поддержки культуры: 1) гуманитарное образование всем; 2) пение в хоре (замечено, что многочисленные народные хоры способствуют общему повышению культуры); 3) изучение языков; 4) изучение религии как культурного явления; 5) создание очагов культуры или восстановление их. Самый малый успех каждого в творчестве культуры даёт мощный импульс всей культуре. Справедливо говорят, что маленький писатель всегда становится большим читателем.

Вовлечение в созидание и сбережение культуры, как принято говорить, широких масс граждан не умаляет определяющей роли культурной элиты. Замечательный русский философ Г.П. Федотов в 1939 г. опубликовал статью «Создание элиты. Письма о русской культуре», в которой обосновывал тезис: «Враг культуры в России – тьма, мнящая себя просвещением». Важнейшая, по Федотову, задача – создание элиты, или духовной аристократии взамен уничтоженной дворянской интеллигенции. Только в этом случае возможен культурный прогресс, так как всё идёт от высших этажей культуры. Чтобы создать народных учителей, – пишет Федотов, – надо иметь приличную среднюю школу, чтобы создать среднюю школу, надо иметь университет. В отсталой и девственно невежественной стране нужно начинать с Академии наук, а не с народной школы. Западная Европа академию создала ещё при Карле Великом, а народную школу лишь в XIX в. Единственный смысл существования нации – в её творчестве: в открытой ею истине, в созданной красоте, в осуществленной или прозреваем ой ею правде. Реализоваться этот смысл может только в том случае, если на почве экономического почти-равенства мы сумеем создать культурное неравенство, иерархию духовной элиты. Опыт большевиков: всё для народа ценою разрушения высших этажей культуры, – к концу XX в. выявил ложность и бесперспективность тезиса, что культура растёт снизу, а не сверху.

Элита как творец духовных ценностей существует и в рамках традиционной крестьянской культуры. Знаменитый собиратель русского былинного эпоса А.Ф. Гильфердинг во вступительной статье «Олонецкая губерния и её народные рапсоды» к «Онежским былинам, записанным летом 1871 года» отмечал, что знание былин составляет как бы преимущество наиболее исправной части крестьянского населения. Лучшие певцы былин известны в то же время как хорошие и относительно зажиточные домохозяева. По-видимому, – размышляет собиратель, – былины укладываются только в таких головах, которые соединяют природный ум и память с порядочностью, необходимою и для практического успеха в жизни.

Культура не терпит отрицания. «Нужно изгнать все слова отрицания. Отрицающий беден, убеждающий богат. Отрицающий недвижим, утверждающий устремлён. Отрицающий не прав постоянно, утверждающий прав всегда. <…> Невежество – мать отрицания», – это говорил русский художник, писатель, гуманист, истинный поборник культуры Н.К. Рерих [Рерих 1989:3]. В этом отношении поучителен опыт преподобного Сергия Радонежского, который не запрещал, не боролся, а действовал своим личным безупречным примером и стал символом России и вдохновил россиян на победу над Мамаем.

Чтобы быть эффективной, забота о культуре должна распространяться и на область человеческих взаимоотношений. Писатель А. Битов замечает, что возрождение культуры в стране – это прежде всего возрождение культуры отношений человека с человеком [Битов 1989: 2]. Спасти природу, язык и культуру можно, только спасая самого человека, меняя сущность отношения к себе, к окружающим людям, к природе, к земле. Разруха в быту, – говорил профессор Преображенский в «Собачьем сердце» М. Булгакова, – начинается с разрухи в голове.

Нужны условия, чтобы сберегалась культурная среда обитания человека и эффективно функционировали трансляторы культуры. Одним из первых таких условий считается свобода. «Совершенная свобода слова есть единственная реальная борьба с злоупотреблением словами, с вырождением слов <…> Свобода слова ведёт к естественному подбору слов, к выживанию слов жизненных и подлинных» [Бердяев]. «Культура <…> нуждается в открытом пространстве и свободном слове» [Мамардашвили 1990:176]. Впрочем, нуждаясь в свободе, культура сама же её обеспечивает. «За равнодушие к культуре общество прежде всего гражданским свободами расплачивается. Сужение культурного горизонта – мать сужения кругозора политического. Ничто так не мостит дорогу тирании, как культурная само кастрация» [Бродский 1997:41].

Свобода обретается не только и не столько внешней – политической – борьбой, сколько состоянием духа, многогранностью культуры. Внутренняя свобода ведёт к альтернативности, без которой культуры просто не может быть, если это, конечно, не тоталитарная культура, но о ней разговор особый. Любая безальтернативности – уже бескультурье. «Для того чтобы нечто жило, нужен резерв неправильностей, вариантов, повторяемостей, отклонений, тогда включаются такие сложные, мучительные процессы, как, скажем, любовь» [Лотман 1994: 449].

Самым важным условием подъёма культуры, её сохранения и приумножения является создание гражданского общества, в котором обеспечены:

Достаточный уровень материального обеспечения;

Высокий уровень культуры: политической, правовой и т. д.;

Личная свобода и политические права;

Личное достоинство, возможность защищать свои осознанные интересы;

Собственная интеллигенция, которая организует и возглавляет культурную, идеологическую и политическую деятельность;

Собственный этос, т. е. целостная система поведения, в основе которого трудовая этика и культура труда [Стариков 1989:146].

Опыт человечества свидетельствует, что всё, возникающее в культуре, идёт ей на пользу. Отсюда делается логичный вывод: надо не защищать культуру, а не мешать ей жить естественно. Культура сохраняется в той мере, в какой она произрастает. Известный специалист по эпохе Возрождения Л. Баткин замечает: «Старые шедевры лучше всего были бы защищены неслыханно новыми шедеврами – в культурном, бунтующем и странно гармоническом соседстве» [Баткин 1989: 125]. «Ронсар в порыве самотворчества воскрешает Грецию, Расин – Рим, Гюго – Рабле, Коро – Вермеера, и нет ни одного выдающегося индивидуального творения, которое не было бы отягощено веками, не увлекало бы за собою их уснувшее величие. Традиция не наследуется, она завоевывается» [Мальро 1989:80–81]. Не античность вызвала к жизни Возрождение – Возрождение создало античное искусство – в этом видится парадокс сосуществования традиции и творчества. Возрождая традиции античности, Возрождение воздвигло величественное здание своей собственной культуры [Меликов 1999: 98].

Чтобы выжить, культура должна жить. Она не лось и не лес, её не спасти в заповедниках. Наоборот, культура умирает, как жемчуг, без общения с живым телом – так считает поэт А. Вознесенский.

Творить – значит сохранять. Одна из форм заботы о культуре – непрерывная творческая работа, обеспечивающая культуре преемственность, непрерывность внутреннего существования, порождающий потенциал. Творчество, – замечает писательница Л.Я. Гинзбург, – единственное, что никогда не надоедает. «Литература – это бессмертие языка» (Август Шлегель).

Язык является продуктом, составной частью и условием культуры. Язык и культуру объединяет человеческий дух, но дух сам по себе строится культурой и выражается в слове. Проблема экологии языка теснейшим образом связана с проблемой экологии культуры, поскольку важнейшим условием сохранения и развития культуры считается забота о языке. «Проблема восстановления культуры есть прежде всего проблема восстановления языкового пространства и его возможностей» [Мамардашвили 1990: 203–204]. За «обычным» искажением языковых норм, полагает философ, – обрыв вековых нитей национальной культуры. Сложившийся стихийно в полном согласии с природой, среди которой жили его носители, язык унаследовал от неё и стойкость, и ранимость и, как следствие, требует бережного к себе отношения. «И нет у нас иного достоянья! Умейте же беречь хоть в меру сил, в дни злобы и страданья, наш дар бесценный – речь» (И. Бунин).

Глубокая и интересная статья философа М. К. Мамардашвили «Язык и культура» начинается с вопроса: «…Можно ли восстановить наши порванные внутренние связи с традицией мировой культуры?», на который дается краткий и определенный ответ: «Этот вопрос – проблема во многом языковая». Язык – это сама возможность существования культуры. Возвращение от «советского» языка, который целиком состоит из каких-то неподвижных, потусторонних блоков, не поддающихся развитию, из языковых опухолей, которыми нельзя оперировать, мыслить, – к тому самому великому и могучему русскому языку «золотого века» – первейшее условие экологии современной культуры (Мамардашвили 1991].

Справедливость этой мысли философа подтверждается опытом сохранения русского языка и русской культуры в изгнании. Эмигранты первой волны, несмотря на бедствия, принесенные войной, революцией, расколом общества, преследованиями и изгнанием, создали за пределами России русскую культуру которая явилась важным компонентом всей мировой культуры в ее материальном, интеллектуальном и духовном измерении. Это стало возможным прежде всего благодаря неустанной заботе о родном языке. Язык явился тем базовым элементом, который не просто воплощал в себе традицию русской культуры, отражая ее в литературе, но и представлял собой самосознание граждан Зарубежной России. Они отказались от реформы письма 1918 г., боролись с советскими и западными неологизмами, не приняли моды на аббревиацию и создали настоящий культ Пушкина [Раев 1994]. Забота о языке принесла впечатляющие результаты. «Главное наслаждение от произведений Набокова – осязать заповедный русский язык, незагазованный, не разоренный вульгаризмами, отгороженный от стихии улицы, кристальный, усадебный, о коем мы позабыли, от коего, как от вершинного воздуха, кружится голова, хочется сбросить обувь и надеть мягкие тапочки, чтобы не смять, не смутить его эпитеты и глаголы. Фраза его прозы – застекленная, как драгоценная пастель, чтобы с неё не осыпалась пыльца» [Вознесенский 1989: 96].

Задолго до споров об экологии великий немецкий поэт, мыслитель и государственный деятель И.В. Гёте писал: «Очищать и вместе обогащать родной язык – дело выдающихся умов. Очищение без обогащения – занятие для бездарных» [Гёте 1980:325]. По мнению Гёте, существует много способов очищения и обогащения языка, чтобы тот развивался, как живой организм. Поэзия и страстная речь – единственные источники живой жизни языка, и если силой своего стремления они и увлекают за собой мусор, то в конце концов он осядет и поверх него потечёт чистая волна [Гёте 1980: 325].

Перед нами фактически экологическая программа будущего, которую можно представить в формулировке самого Гете.

Защита языка – «очищение» и «обогащение» его;

«Очищать и вместе обогащать родной язык – дело выдающихся умов»;

«Очищение без обогащения – занятие для бездарных»;

«Существует много способов очищения и обогащения»;

Создавать условия, «… чтобы язык развивался, как живой организм»;

«Поэзия и страстная речь – единственный источник живой жизни языка…»; другими словами, источник жизни языка – художественная литература и публичная речь;

«…Если силой своего стремления они и увлекают за собой мусор», бояться этого не следует, поскольку «мусор» в языке – явление неизбежное, ибо он живой организм и постоянно строится: «строительный мусор» – неудачная попытка обогатить язык или свидетельство недостаточного его знания. В любом случае «мусор» объективно важен;

«…В конце концов он (мусор. – A.Х.) осядет и поверх него потечет чистая волна» – оптимистическая нота, которой так не хватает в современных экологических размышлениях.

Итак, что такое экология языка? Современные специалисты под экологией языка понимают культуру мышления и речевого поведения, воспитание лингвистического вкуса, защиту и «оздоровление» литературного языка, определение путей и способов его обогащения и совершенствования, эстетику речи. «…Всякое потерянное, искаженное или непонятое нами слово – это потерянный для нас мир, звено нашей культуры». Автор этих слов уверен, что если есть предельные уровни загазованности и радиации, то есть и предельные уровни загрязнения, языка, выше которого – необратимый процесс разрушения [Скворцов 1994:82]. Экология речи начинается с выполнения завета Н.В. Гоголя: «Обращаться со словом нужно честно. Оно есть высший подарок Бога человеку» [Гоголь 1984].

В наши дни складывается специальная дисциплина, получившая название эколингвистики. На Всероссийской научно-методической конференции «Эколингвистика: теория, проблемы, методы» (Саратов, апрель 2003 г) обсуждались следующие вопросы: эколингв истина как наука о взаимодействии языка и окружающей среды; роль эколингвистики при изучении вопроса взаимодействия языков в период глобального распространения двуязычия и усиления контактов между различными народами и культурами; языковая эволюция, языковое развитие и языковые изменения; язык – среда и пространство человеческого бытия; внешняя и внутренняя экология языка; роль биологических, географических социально-этнических, национально-политических, экономических и других факторов в изменении и развитии языка; роль эколингвистических факторов в преподавании языка; эколингвистические проблемы речевой культуры.

Сейчас много размышляют о причинах деградации русской речи. «…Мы теряем его (русский язык. – АХ.) в России, а не в Молдавии, не в Эстонии. Его так цинично использовали для общегосударственных нужд – а эта сфера у нас бесконечно широкая, – что как бы лишили его жизни, как ни чудовищно звучат эти слова, в официальных письменных текстах происходит деградация русского языка» [Чудакова 1989]. Действительно, циничное использование языка для пропагандистских целей лишило язык жизни, и именно в официальных письменных текстах наиболее очевидна его деградация. Широкое распространение русского языка в СССР привело к «истончению» культурной наполненности. Судьба языка, теряющего закрепленные за словами культурные смыслы, напоминает несостоявшуюся судьбу эсперанто, у которого за словами не стоит культура. Причиной того, что этот многообещающий язык международного общения так и не распространился, считают отсутствие у него культуры и носителя [Воронцова 1998: 68].

Обеднило русский язык и негативное отношение к диалектам. Поскольку наличие диалектов в СССР считалось проявлением отсталости, полагали, что территориальная дифференциация языков будет преодолена. С развитием экономических связей районов страны, с повышением общей культуры населения и овладением им нормами литературного языка, с ростом мобильности масс происходит «усреднение», нивелировка диалектов и новая дифференциация. В диалекте отмечают три формы речи: а) чисто диалектную, которой пользуется старшее поколение, главным образом женщины, ограниченно грамотные и не принимающие участия в общественной жизни. Она обслуживает семейные и обиходно-бытовые отношения; б) литературную речь – речь местной интеллигенции – в сфере официально-деловой, культурно-производственной и для публичных выступлений; в) смешанную речь – соединение элементов диалекта и литературного языка, – которой пользуется основная масса производственников, активных в селе [Орлова 1960].

Вытеснение диалекта литературным языком – процесс чрезвычайно длительный и неоднозначный. Удивительно, что диалектные различия сохраняются у высоко-консолидированных народов – японцев, англичан, немцев. В Италии, где до сих пор сохраняются резкие диалектные различия между двенадцатью наиболее распространенными говорами, 65,6 % жителей в семейном общении используют диалект. Более 23 % опрошенных итальянцев на улице, на работе, в общественных местах употребляют только местный говор. Более ста лет прошло после объединения Италии в одно самостоятельное государство, а диалекты продолжают жить.

В постсоветское время отношение к территориальным диалектам стало меняться от социально-политической компрометации русских диалектов и замены их литературным языком до признания высокой культурно-этнической ценности этой формы речи. Вспомнили слова немецкого языковеда Л. Вайсгербера: «…Диалект – это языковое открытие родины <…> независимая ценность диалектов состоит в том, что они дают гармонию внешнего и внутреннего мира, что они действительны и в сравнении с литературным языком. Диалекты уходят, но пустоты заполняются но литературным языком, а жаргоном» (Цит. по: (Калнынь 1997: 120]). Множество диалектов – такое же благо для общенационально го языка, как и множество языков для человечества.

В перечне того, что угрожает литературному языку, Л. И. Скворцов в полемике с книгой К.И. Чуковского «Живой как жизнь» на первое место ставит заимствования: «иноземное засилье нам грозит» [Скворцов 1994]. На этом настаивают и авторы газетных заметок об иностранных словах в современной русской речи в быту и в средствах массовой информации. Только затем говорится о процессах стилистического снижения и вульгаризации речи, о вторжении инвектив (мата) в литературную речь и даже в словари литературного языка (третье, «бодуэновское», издание Даля, словарь Ожегова-Шведовой), об утрате художественно-эстетического речевого идеала.

Однако в рассуждениях о роли заимствований современной русской речью есть и противоположные суждения: серьезной опасности нет. Вслед за В. Г. Белинским, считавшим, что «гений языка умнее писателей и знает, что принять и что исключить», и Л.В. Щербой, который отмечал свойство русского языка «не чуждаться никаких иностранных заимствований, если только они идут на пользу дела», многие специалисты говорят о том, что паника по поводу заимствований неуместна, и пытаются анализировать ситуацию. Выясняется, что заимствуется, во-первых, терминология из областей науки и техники, в которых заметно наше отставание, и, во-вторых, отдается дань моде (отсюда многочисленные презентация, рейтинг, консенсус, брифинг, шоп-тур и т. п.). Обе группы заимствованной лексики угрозы языку не представляют. Профессор Орловского университета Ф.А. Литвин проанализировал две статьи из «Российской газеты»: одну – о сотовом телевидении, другую – о финансовом рынке в России, и сделал вывод, что заимствованные слова в статьях неназойливы и давно уже «приручены» русским языком. По мнению лингвиста, «призы вы к спасению русского языка исходят из неверия в его жизнеспособность, а это ни в коей мере не следует из истории языка и оценки его потенциала. Напротив, из предыдущего опыта следует, что русский язык «вынесет все, что Господь ни пошлет»…» [Литвин 1998: 120].

Мировой опыт развития языков свидетельствует, что великий французский язык «сработан» из трех пластов: кельтского, романского и германского; что в английском отразилась культура норманнов и англосаксов плюс заимствования из многих языков и особенно из французского; что язык племен, живших в культурной изоляции, беден и постепенно деградирует; что чистота – не естественное, а искусственное состояние языка; что организм русского языка живет приступообразными периодами заимствований-отторжений; что язык сопротивляется нигилизму истории: иноязычное приручается, старое остается; что язык – такая стихия, которая насилия над собой не терпит; и т. д. и т. п.

Охранители боятся не столько заимствований, сколько исчезновения отечественного. Однако очевидно, что формы «чужое/ свое» сосуществуют параллельно: сакральный/святой, сандалии/ босоножки, имидж/образ. Такие же пары образуют заимствованные слова: помидоры/томаты, шоп/магазин, лизинг/аренда. Отчизна (из польского) не вытеснила родину, штакетник – забор, брюки – штаны, магазин – лавку. История русской лексики показывает, что поражение потерпели многие заимствования: переводчик вытеснил толмача, подписчик – субскрибента. Ушли из активной речи манифест и рескрипт, циркуляр заменился указом, приказом, постановлением. Свое очень устойчиво. Заимствование может потеснить только заимствованное слово: имбирь вытеснил зензевель, шарф – кашне, студентка – институтку, семинарист – бурсака. По мнению автора, заметки которого мы только что излагали, «даже это запрещено духом языка, защищающим привычное, обрусевшее слово: чаще всего они продолжают сосуществовать. Клоун не вытеснил паяца. Шут и скоморох тоже не пострадали. Кретин не отменяет идиота, а оба они – дурака» [Иваницкий 1998].

Русский язык по-прежнему «велик и могуч». Его лексический инвентарь и запас выразительных средств колоссальны и продолжают расти. Русский язык как коммуникативный феномен не требует никакой защиты – ни юридической, ни моральной. «Язык – зеркало того общества, в котором он функционирует. Если больной или переживающий душевный кризис человек смотрится в зеркало» то в зеркале, естественно, отражаются наблюдающиеся у него внешние признаки болезни или душевного кризиса. Но при этом само зеркало никакого кризиса не переживает. Язык как система не переживает кризиса, но можно говорить о наличии критических явлений в отношении общества к освоению и употреблению языка» к соблюдению языковых норм» [Стернин 1998:4].

Однако моральной, филологической» а иногда и юридической защиты требует наша речь. Индивид получает язык как нечто данное» уже до него существующее, а речь во всех случаях каждому человеку приходится формировать самостоятельно. «И тут открывается печальная картина. Культура речевого взаимодействия упала до самой низкой черты. Русская речь катастрофически отстаёт от высоких эталонов российской словесности» [Комлев 1998:5]. Так что защищать надо не язык, а речь и бороться надо не с заимствованиями, а с проводниками этих заимствований, всячески повышая их образовательный и культурный уровень. Бояться надо не заимствований, бояться надо культурного выхолащивания слов. Невысокая речевая культура – зеркало низкой общей культуры. «…Орфографию невозможно улучшить в отрыве от общей культуры. Орфография обычно хромает у тех, кто духовно безграмотен, у кого недоразвитая и скудная психика. Ликвидируйте эту безграмотность, и все остальное приложится», – считал замечательный знаток и ревнитель родного языка К.И. Чуковский.

Специалисты по языкознанию и культурологии говорят о трех главных источниках и регуляторах творческой деятельности и жизни языка. Это 1) школа, 2) лингвистическая наука и 3) художественная литература в ее лучших образцах. Чтобы эти источники не засорились, не обмелели, необходимо повышенное внимание к ним со стороны общества и государства. Постоянно возникает вопрос о создании закона о русском языке. Опыт стран, принявших аналогичные законы (Франция, Исландия), убедительно свидетельствует в пользу подобных законодательных акций. Утверждена федеральная программа «Русский язык», которая, как кажется, начинает реализовываться.

Зашита языка – дело коллективное, национальное, но эффективной она может быть только при условии личной активности каждого носителя языка. Примером может служить русский эмигрант В. Набоков. «Однажды, на рыночной площади посреди Кембриджа, я нашёл ка книжном лотке <..> Толковый Словарь Даля в четырёх томах. Я приобрёл его за полкроны и читал его, по нескольку страниц ежевечерне, отмечая прелестные слова и выражения… Страх забыть или засорить единственное, что успел я выцарапать, довольно впрочем сильными когтями из России, стал прямо болезнью». Это слова из автобиографической книги В. Набокова «Другие берега». Сама книга, равно как и другие произведения этого автора, свидетельствуют, что усилия молодого эмигранта из России не оказались напрасными: русский язык был им для себя сохранён, творчески обогащён и возвращён в Россию. Узнику ГУЛАГа А.И. Солженицыну в лагере попался один том Даля, и эта книга для будущего писателя оказалась и средством спасения духа, и базой «языкового расширения» – сохранения и приумножения родного слова.

Синергетика – современная наука о сложных, самоорганизующихся системах, у которых существует несколько альтернативных путей развития, – не считает преувеличенной роль личности в сохранении и преумножении языка. Специалисты полагают, что усилия отдельного человека не бесплодны: «В особых состояниях неустойчивости социальной среды действия каждого отдельного человека могут влиять на макросоциальные процессы. Отсюда вытекает необходимость осознания каждым человеком огромного груза ответственности за судьбу всей социальной системы, всего общества» [Князева, Курдюмов 1992: 5]. Автор идеи синергетики И. Пригожин говорит о наличии в сложных, саморегулирующихся системах так называемых точек бифуркации, под которыми понимается слабое воздействие, радикально изменяющее ход процесса.

Внимание к проблемам культуры и внедрение в систему образования особой научной дисциплины – культурологии – имеют весьма важное значение. Логичнее и легче защитить и сохранить то, что знаешь. Изменить отношение к культуре можно только в том случае, если знаешь, что это такое. Как говорил мыслитель, культура есть нечто, что не существует до тех пор, пока она не оказывается понятой. Изучение культурологии, таким образом, преследует цель не только просветительско-образовательную, но и эколого-воспитательную. Столь же необходима и такая учебная дисциплина, как лингвокультурология.

1. Савельева Л.В. Языковая экология: Русское слово в культурно

историческом освещении. Петрозаводск, 1997.

2. Чуковский К.И. Живой как жизнь. М., 1982.

Из книги Метафизика пата автора Гиренок Фёдор Иванович

Глава XII ЭКОЛОГИЯ КАК КОСНОЯЗЫЧИЕ КУЛЬТУРЫ Эйкос - дом. Для грека. Вообще-то греки знали толк в космосе. В домах они не разбирались, то есть они в них не жили. Греки, если верить тому, что о них говорят, любили агору. Публичные места. Домой они приходили переночевать. А это

Из книги Культурология: конспект лекций автора Еникеева Дильнара

1. Понятие языка культуры Языком культуры в широком смысле этого понятия называют те средства, знаки, формы, символы, тексты, которые позволяют людям вступать в коммуникативные связи друг с другом. Язык культуры – это универсальная форма осмысления реальности, в которую

Из книги Культурология: Учебник для вузов автора Апресян Рубен Грантович

2. В чем заключен фундаментальный характер языка культуры Вопрос языка культуры можно отнести к фундаментальным, по крайней мере по трем основаниям: 1) вопрос языка культуры – это вопрос ее смысла. В XVII–XVIII вв. произошло разбожествление культуры, и точкой отсчета стал

Из книги Культурология (конспект лекций) автора Халин К Е

Раздел IV Преемственность в развитии культуры (Вместо заключения) Чистоту, простоту мы у древних берем, Саги, сказки из прошлого тащим, Потому что добро остается добром В прошлом, будущем и настоящем. Владимир Высоцкий А если бы случилось так, что наперекор всем законам

Из книги Московские обыватели автора Вострышев Михаил Иванович

Раздел I ТЕОРИЯ КУЛЬТУРЫ Лекция 1. Структура и состав современного культурологического знания 1. Общая характеристика современной культурыПризнаки современной культуры: динамизм, эклектичность, многозначность, мозаичность, пестрота общей картины, полицентричность,

Из книги Обратный перевод автора Михайлов Александр Викторович

Раздел II. ИСТОРИЯ МИРОВОЙ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ КУЛЬТУРЫ Лекция 15. Особенности древних культур 1. Первобытная культураПериод культурной древности (первобытной культуры) определяется следующими рамками: 40-4 тыс. лет до н. э. Внутри этого периода выделяются:1) древнекаменный век

Из книги Повседневная жизнь Египта во времена Клеопатры автора Шово Мишель

Из книги Культурология и глобальные вызовы современности автора Мосолова Л. М.

Раздел III Ключевые слова истории культуры

Из книги Язык и человек [К проблеме мотивированности языковой системы] автора Шелякин Михаил Алексеевич

Из книги Петербург. История и современность. Избранные очерки автора Марголис Александр Давидович

Раздел I. Теоретико-методологические основы исследования

Из книги Культура и мир автора Коллектив авторов

8. Типы адаптации языка к человеческой коммуникации и понятие принципов системы языка Поскольку процесс человеческой коммуникации состоит из его участников, канала связи, передаваемой и понимаемой информации об объективной и субъективной действительности, то

Из книги Природа и власть [Всемирная история окружающей среды] автора Радкау Йоахим

Из книги автора

Раздел I. Развитие мировой культуры как процесса

Из книги автора

Раздел V. Современные проблемы культурологии и

ЭКОЛОГИЯ ЯЗЫКА

информация к размышлению

Данный материал подготовили Александр Никонов и Александра Бианки для круглого стола в Общественной Палате РФ (11.03.2011).

Природа не имеет органов речи, но создает языки и сердца, при посредстве которых говорит и чувствует.

Иоганн Вольфганг ГЁТЕ

Речь – удивительно сильное средство, но нужно иметь много ума, чтобы пользоваться им.

Георг Вильгельм Фридрих ГЕГЕЛЬ

Нам не дано предугадать,
Как наше слово отзовется,-

И нам сочувствие дается,
Как нам дается благодать.

Ф. Тютчев

Введение

Начиная с выхода в свет основополагающей статьи Эдварда Сепира “ Language and Environment ”, опубликованной в 1912 году , лингвисты также как и специалисты в области других наук много писали о взаимосвязи языка и окружающей среды. Относительно недавно (конец 80-х годов ХХ века) произошел всплеск академического интереса к этой проблеме, вызванный большой озабоченностью мирового сообщества судьбой малочисленных народов и соответствующими социальными и политическими проявлениями этой озабоченности.

Повышение интереса в обществе к малочисленным народам вызвало усиление исследований их культуры и языков. Исследование взаимоотношений между лингвистическим разнообразием, отмиранием языка и биологическим разнообразием становится темой многочисленных исследований на рубеже ХХ и ХХ I веков. Большой вклад в изучение взаимодействия и взаимозависимости языка и окружающей среды внесли такие известные лингвисты как Элвин Филл, Дэвид Хармон, Питер Мюльхойслер и Майкл Халлидей.

Для современной России вопросы, связанные с экологией языка, особенно актуальны. Ведь наблюдаемое в наше время разложение языка, связанное с социально-политическими потрясениями XX века, как отмечал А.И.Солженицын, является началом разложения культуры.

Тенденции развития человеческого общества, такие как появление глобальных информационных систем, ускорение взаимопроникновения различных культур, глобализация экономики увеличивают актуальность изучения проблем взаимодействия различных языков с окружающей средой, влияния языка на окружающую человека среду, т.е. проблем, связанных так или иначе с экологией языка.

Экологизация лингвистики

Термин «экология» , введенный в 1869 году немецким биологом Э.Геккелем, интерпретировали по-разному: научная естественная история, наука о распределении и обилии организмов, социология и экономика животных и т.д. Весьма корректное определение дал в своей книге«Эволюционная экология» известный американский эколог Эрик Пианка: наука, изучающая отношения между организмами и внешними факторами (физическими, химическими, биологическими и др.), в совокупности воздействующими на данные организмы или находящиеся под влиянием последних . Экология изучает взаимоотношения между организменными единицами и окружающей их средой. В качестве организменной единицы может выступать особь, семейная группа, популяция, вид и т.д. В понятие окружающей среды входят разнообразные факторы: физические процессы, химическое окружение, непосредственное «место жительства», растения и животные. Элементы среды какого-либо организма могут находиться под воздействием других организмов, которые становятся частью среды первого. Если между организменными единицами существует пусть даже слабая связь или взаимодействие, то каждая из них является частью среды другой.

Экологические трудности , с которыми столкнулись развитые в промышленном отношении страны, подтолкнули научную мысль к необходимости применения экологического подхода в различных областях деятельности. Экологизация технологий, промышленного и сельскохозяйственного производства – это только одна грань проблемы. Цель экологизации заключается в повышении «эффективности использования естественных ресурсов и условий наряду с улучшением или хотя бы сохранением качества природной среды (или вообще среды жизни) на локальном, региональном и глобальном уровнях (от отдельного предприятия до техносферы)» . Будучи важнейшим требованием современности, экологизация (знаний, науки, технологии и т.п.), по мнению выдающегося эколога Н.Ф.Реймерса, означает «разносторонний, более системный, чем ранее, подход к объективному миру и большее осознание роли природы в жизни человека» , являясь, фактически, новым этапом культуры . По своему значению в человеческом обществе экология, по образному выражению Н.Ф.Реймерса, «выросла из коротких штанишек, надетых на нее Э.Геккелем. Но мировая наука, ее формальные институты не сшили для экологии нового костюма не только из высокого престижа, но даже из признания в качестве равной среди равных». В современных условиях экологию можно определить примерно так: «совокупность отраслей знаний, исследующих взаимодействие между биологически значимыми отдельностями и между ними и окружающей их средой» 3 .

Природопользование в наше время приобрело экологический характер. Созданное и создаваемое человечеством богатство не исчерпывается чисто материальными ценностями, оно включает массив определенным образом организованной информации: это и образы городов, парков, и произведения искусства, и библиотеки, музеи, архитектура и ландшафты, и многое другое. Для каждого народа и социального слоя материальная культурная среда специфична. Эти вещественно-культурные и воззренческие ценности, воздействующие на человека, стали предметом экологии культуры. Термин «экология культуры», принятый в нашем обществе и введенный академиком Д.С.Лихачевым, обозначает научную дисциплину, призванную исследовать культурную среду обитания человека, ее формирование и воздействие на людей.

Эйнар Хауген, с именем которого связывают возрождение эколингвистики , определил ее суть как «изучение взаимодействия любого данного языка с его окружением» .

Основная идея заключается в том, что язык формируется в результате взаимодействия людей, живущих в определенной окружающей среде. Язык на протяжении сотен лет приходит в соответствие с окружающей средой также как и виды животных и растений достигают равновесия со своим окружением, занимая соответствующую экологическую нишу. Конечно, язык не является живым существом в прямом смысле слова, как животные и растения. Однако языки несут в себе некоторые свойства, присущие живым существам, а именно приспособляемость, изменчивость и динамизм. Это позволяет рассматривать языки как экологическое явление и говорить об экологическом подходе в лингвистике или об экологизации лингвистики.

«Экологию языка можно определить как науку о взаимоотношениях между языком и его окружением, где под окружением языка понимается общество, использующее язык как один из своих кодов. Язык существует только в сознании говорящих на нём и функционирует только при взаимоотношениях с другими говорящими и с их социальным и естественным (природным) окружением. Частично экология языка имеет физиологическую природу (т.е. взаимодействие с другими языками в сознании говорящего), частично социальную (т.е. взаимодействие с обществом, в котором язык используется как средство коммуникации). Экология языка зависит от людей, которые учат его, используют и передают другим людям» 5 .

Интересно отметить, что по своей сути эколингвистический подход отражает существенные различия между местными языками и языками чужими, привнесенными в процессе географических открытий, колонизации и происходящей на наших глазах глобализации. Местные языки развивались в течение сотен лет под влиянием местных условий, в тесном взаимодействии с конкретной окружающей средой, приспосабливаясь к ней. Их грамматика и лексика формируются в процессе приспособления к окружающей среде, несут в себе черты этого приспособления. Местные языки с этой точки зрения являются «прочтением» окружающей среды, или «неправильным прочтением», сопровождаемым соответствующими последствиями. Привнесенные же языки, такие как английский, немецкий, японский, путунхуа (нормативный китайский), являются чужими для тех ареалов, где они нашли распространение в результате вышеперечисленных или иных обстоятельств. Чужими по отношению к местным экологическим условиям.

Элвин Филл приводит такой показательный пример. Группа английских медиков, работающих в Индии, пыталась объяснить индусам, проживающим на берегу Ганга, что их проблемы со здоровьем связаны с купанием в реке и использованием воды из реки, которая загрязнена (“ polluted ”) отходами человеческой жизнедеятельности. Местное население не понимало медиков: река для них является священной (“ holy ”), а как что-либо священное может быть грязным? И только когда медики стали говорить, что люди не заботятся о Ганге и река страдает (“ The Ganges is neglected by the people and is suffering ”), стало возможным обсуждать проблему и предложить пути ее решения. Описание экологической проблемы в рамках европейских культурных понятий и соответствующих им лингвистических особенностей существенно отличается от понимания ситуации индусами. Это обусловлено различиями в культуре. Но язык как коммуникационный инструмент оказывается достаточно гибким, чтобы обойти эти препятствия и решить проблему межкультурной коммуникации.

Эколингвистика и традиционное языкознание

При исследовании вопросов языкового многообразия и разнообразных связей и взаимодействий между человеком и экологической системой, частью которой является человек, язык можно рассматривать как часть этой экосистемы, т.к. она включает разнообразные взаимодействия человеческих коллективов и отдельных индивидов. В рамках такой экосистемы формируются и развиваются те или иные языковые образования.

В отличие от традиционного исторического языкознания, изучающего индивидуальное развитие языков и влияние одного языка на другой в процессе их развития, эколингвистика занимается исследованием процессов вытеснения или выживания между конкурирующими языками в определённом ареале, будь то сознание отдельного человека или какое-либо общество. При этом эколингвистика изучает функции языка, не исчерпывающиеся простым обменом «речевыми актами», а состоящие в установлении связи между людьми и имеющими большее значение, чем просьба, объяснение, вопрос. Эколингвистика изучает роль языка как инструмента поддержания общности, функционирование этого инструмента в конкретных ситуациях общения и конкретном окружении, влияющем на формирование языка и находящегося под влиянием последнего.

Чёткую терминологию для разных областей эколингвистики впервые предложил Элвин Филл:

Возможно, такое разделение слишком условно, и ряд исследователей считает достаточным выделение двух направлений в эколингвистике:

- экология языка (по Э. Хаугену), которая метафорически переносит на язык экологические понятия (само понятие экологии, окружения, экосистемы): работы В. Трампе, А. Филла, И. Шторк, П. Финке.

Языковая экология (по М. Халлидею), в которой языки и тексты рассматриваются с точки зрения их «экологичности» и исследуется роль языка в описании проблем окружающего мира: труды М. Дёринга, П. Мюльхойслера.

Связь между человеческим словом, языком и жизнью народа была понятна еще древним мыслителям и писателям. Многие явления поэты и философы разглядели задолго до ученых, создавших соответствующие теории, подтвержденные разнообразным практическим материалом. Вот некоторые весьма характерные примеры.

Пифагору Самосскому (2-ая пол. VI – нач. V вв. до н.э.), который известен всем по теореме, названной его именем (хотя, справедливости ради, следует отметить, что эта теорема была известна задолго до него в вавилонской математике), принадлежит следующее высказывание:

«Для познания нравов какого ни есть народа старайся прежде всего изучить его язык».

Горгий (ок. 483 – ок. 375 до н.э.), древнегреческий софист, автор трактата «О не сущем, или О природе»:

«Слово – величайший владыка: видом малое и незаметное, а дела творит чудесные – может страх прекратить и печаль отвратить, вызвать радость, усилить жалость.»

Дошли до наших времен строки, принадлежащие Аристофану (ок. 445 – ок 375 гг. до н.э.), выдающемуся греческому поэту, комедии которого поднимали политические, социальные, педагогические и литературные проблемы своего времени:

«От слов и ум к высотам устремляется

И возвышает человека.»

Еврипид (ок. 480 – 406 гг. до н.э.), трагедии которого не сходят с театральных подмостков, несмотря на изменения социального устройства, научно-технический прогресс, нанотехнологии и т.д., так высказался по данному вопросу:

«От малой искры до пожара

Людей язык доводит…»

«…Зачем

О смертные, мы всем другим наукам

Стараемся учиться так усердно,

А речь, единую царицу мира,

Мы забываем? Вот кому служить

Должны мы все, за плату дорогую

Учителей сводя, чтоб тайну слова

Познавши, убеждая – побеждать!»

Крупнейший римский поэт-этик Вергилий Публий Марон (70-19 гг. до н.э.) написал следующие строки:

«Крепнет молва на ходу и сил набирает в движеньи.»

«Молва – это бедствие, быстрее которого нет ничего на свете.»

В контексте темы данного информационного материала интерес представляет высказывание Кун-цзы (Конфуция) (ок. 551 – 479 гг. до н.э.), виднейшего древнекитайского мыслителя, политического деятеля и педагога:

«В стране, где есть порядок, будь смел и в действиях, и в речах. В стране, где нет порядка, будь смел в действиях, но осмотрителен в речах.»

Конечно, чрезвычайный интерес представляют тексты Ветхого Завета:

Екклизиаст:

Когда не знаешь слов, нечем познавать людей.

Слово должно быть верным, действие должно быть решительным.

Слова мудрых – как иглы и как вбитые гвозди.

Притчи Соломона:

Кроткий язык – древо жизни, но необузданный – сокрушение духа.

Слова уст человеческих – глубокие воды; источник мудрости – струящийся поток.

Сирах:

Обуздывающий язык будет жить мирно, и ненавидящий болтливость уменьшит зло.

Человек, привыкающий к бранным словам, во все дни свои не научится.

Иной погрешит словом, но не от души; и кто не погрешал языком своим?

Если подуешь на искру, она разгорится, а если плюнешь на нее, она угаснет: то и другое исходит из уст твоих.

Состояние русского языка и эколингвистика

В своем «Слове при получении Большой Ломоносовской медали Российской академии наук» А.И. Солженицын сказал: «Процесс эволюции всякого языка течет постоянно: что-то постепенно теряется, что-то приобретается. Но крупная общественная революция приводит в ненормальное, болезненное сотрясение также и весь язык, в опасных пределах . Так и русский язык от потрясений ХХ века — болезненно покорежился, испытал коррозию, быстро оскудел, сузился потерею своих неповторимых красок и соков, своей гибкости и глубины. А с разложения языка начинается и им сопровождается разложение культуры . Это — и символичное, и духовно опаснейшее повреждение» .

По мнению профессора А.П. Сковородникова (заведующий кафедрой общего языкознания и риторики Сибирского Федерального Университета) «экология языка (лингвоэкология, эколингвистика) — это такое направление лингвистической теории и практики, которое, с одной стороны, связано с изучением факторов, негативно влияющих на развитие и использование языка, а с другой стороны, с изысканием путей и способов обогащения языка и совершенствования практики речевого общения» . Экология языка должна создавать основу так называемой «языковой политики государства» 8 , которая в современной России только начинает формироваться. Такое определение отражает в большей степени идеологические аспекты проблемы и желание противостоять тем кризисным явлениям, которые наблюдаются в постсоветской России, остановить процесс деградации и распада духовных и моральных ценностей, которые традиционно характеризовали русскую культуру. Но о какой языковой политике можно серьезно говорить в государстве, которое десятилетиями не в состоянии побороть тотальное воровство чиновников и даже организовать уборку снега на улицах городов.

Современное состояние русского языка и, конечно, больше всего, его речевого употребления вызывает озабоченность не только языковедов, но всех, кто любит и ценит родную речь. Нельзя не разделить опасения выдающегося российского лингвиста профессора Л.И.Скворцова, считающего, что «снижение общей культуры речи всем заметно и представляет настоящую угрозу литературному языку». «В переживаемую нами эпоху новейших достижений цивилизации подлинно глубокое знание родного языка, владение его литературными нормами остается обязательным требованием для всякого образованного человека. Это требование связано с очень важным аспектом – экологией языка. Как в природе есть предельные уровни загазованности воздуха, загрязнения воды, накопления радиации, при которых начинаются необратимые процессы разрушения, так и в языке существуют пределы его искажения, огрубления, нарушения смысловых, стилистических и грамматических норм» .

Наблюдаемая тенденция деградации русского языка может привести к тому, что язык перестанет быть орудием мышления и средством общения, утеряет свою роль первого элемента культуры . «Поэтому надо очищать язык - так же, как очищают воздух от опасных для человека токсичных веществ. Речевая среда существования должна быть годной не только для жизни современных, но и новых поколений. Она, как экологическая система, должна быть самовозрождающейся, самообновляющейся. Это наша общая забота» 9 .

Сквернословие, мутный вал англицизмов и непристойной лексики противоречит православной духовной традиции нашего народа, разрушает русский язык, а с ним и людские души. А экология слова , по мнению ряда российских лингвистов (Миловатский В.С., Липатов А.Т.), – это, в первую очередь, экология души . Условием целостности природы, сохранения ее экологической гармонии является целостность человеческого духа и всеобщего родства людей. А необходимым условием этого является целостность языковая, полнокровное развитие родного языка.

Связь состояния языка, речи и состояния природы — только на первый взгляд внешняя. На самом же деле она имеет достаточно глубокие причинно-следственные связи. Общество, пренебрегающее языковой культурой, со временем деградирует ; следовательно, оно в меньшей степени (даже на уровне понимания информации о происходящем) реагирует на экологическую ситуацию.

Необходимо подчеркнуть, что принцип взаимосвязи слова и природы , или, выражаясь с помощью современных терминов, языка и окружающей среды, принцип, который лежит в основе эколингвистического подхода, имеет глубокие корни в русской духовной традиции . В качестве иллюстрации этого утверждения приведем лишь несколько цитат.

Еще в 1836 году Ф.И. Тютчев подметил:

«Не то, что мните вы, природа:
Не слепок, не бездушный лик –
В ней есть душа, в ней есть свобода,
В ней есть любовь, в ней есть язык…»

В поучении против сквернословия, приписываемом Иоанну Златоусту, говорится, что матерным словом оскорбляется, во-первых, Матерь Божия, во-вторых, родная мать человека и, наконец, “третья мать” – Мать-Земля .

Святитель Феофан Затворник во второй половине XIX века так охарактеризовал силу слова: «Пути и способы, коими воздействует благодать на дух человека, зачастую немы: ко всем им должен быть приложен еще способ доверительный и совершительный. Это – слово, или проповедь. Вера от слуха». «Возбудительная сила его тем значительнее, что оно действует разом на всего человека, на весь его состав».

Само время заставляет громко и с тревогой заговорить об экологии языка. Сегодня экология языка это – «наука о целостности языка, о его связи с культурой своего народа, и вместе с тем о его связи с земной семиосферой. Это – наука об энергетике слова, о его творящей силе, о его связи с биосферой, с языком живой природы. Это, наконец, понятие о духовном значении слова, о глубокой его связи с личностью, с характером и судьбой народа, с высшими духовными сферами, с Творцом. Отсюда становится все более ясно, что биологической, земной экологии не обойтись без экологии слова и духа» .

Озабоченность состоянием русского языка, которое является следствием неблагополучной социально-экономической ситуации в постсоветской России, желание покончить с тем явлением, которое Л.Скворцов назвал «языковой смутой», порождает подчас однобокое толкование предмета эколингвистики. Аналогичная ситуация наблюдается и в области экологии: в общественном сознании термин «экология» трансформировался в понятие чистоты окружающей среды, термины «экология» и «охрана окружающей среды» многими воспринимаются как синонимы. Вероятно, аналогичный процесс происходит и в области эколингвистики: «экология языка» и «сохранение чистоты языка» воспринимаются одинаково людьми без соответствующей профессиональной подготовки. Отсюда возникают несколько ограниченные определения эколингвистики, которые, однако, можно оправдать искренней заботой о чистоте родного языка. Примером может служить определение, данное в монографии Н.Соллогуб «Экология. Человек. Слово»: «Эколингвистика - пограничная дисциплина, лежащая между языкознанием, экологией, культурой, социологией, религией, психологией и т.д. Актуальность данной науки определяется негативными процессами, протекающими в культурно-историческом ареале русского Православного пространства». Однако при этом трудно не согласиться с тем, что «экологический кризис» русского языка – это, прежде всего, результат кризиса нравственности в нашей стране .

В такой ситуации не может не вызывать удивления позиция государства. По мнению профессора В.В.Наумова (заведующий кафедрой иностранных языков Санкт-Петербургского гуманитарного университета профсоюзов), одной из немногих действенных мер государства в решении языковых проблем за последнее время было введение Министерством образования РФ в классификатор вузовских специальностей направления "Лингвистика и межкультурная коммуникация", имеющего три специальности: "Перевод и переводоведение", "Теория и методика преподавания иностранного языка", "Теория и практика межкультурной коммуникации". Принятый же Государственной Думой РФ закон о русском языке только декларировал его государственный статус на территории России. На этом отношение в законе к языку, по существу, закончилось.

В качестве положительного примера заботы государства о языке следует отметить действия французского правительства, принявшего закон о сохранении языка. Интересен опыт такого федеративного государства, как Германия, в области сохранения языка: в Германии имеется около 10 научно-исследовательских институтов немецкого языка, федерального и регионального уровней, занимающихся изучением современного его состояния, его вариантами, проблемами нормализации языковых систем, языковыми контактами, письмом и т.д.

В системе же Академии наук РФ функционирует Институт языкознания в Москве и его филиал - Институт лингвистических исследований в Санкт-Петербурге. Имеются также отделения языка и литературы в двух-трех региональных представительствах РАН. Но единственной академической структурой, непосредственно занимающейся исследованием национального языка, является лишь Институт русского языка им. В.В. Виноградова в Москве. А ведь язык титульной нации России представлен, по меньшей мере, 160-180 миллионами носителей, что почти вдвое превышает аналогичный показатель Германии. Другая проблема - фактическое вымирание языков малочисленных народов в России. Только на территории Ленинградской области таких языков два: вепсский и ижорский.

Русский язык, словно в зеркале, отражает все перипетии нашего трудного времени: в языке, как и в жизни, образовался бизнес разрушения, вседозволенности и коммерциализации. Резко снизился общий уровень владения языком, и особенно в среде молодых россиян. При активном воздействии СМИ неуклонно падает культура русского слова. Оруэлловский новояз, активно внедряемый в нашу жизнь, разрушает самобытность и мыслеемкость русской речи. Еще одним характерным примером падения культуры слова является так называемый «албанский язык» или «язык подонков», широко распространенный не только на просторах Интернета, но проникший и в устную речь людей.

Значение и перспективы развития эколингвистики

Насилие, богатство и знание – наиболее значимые атрибуты власти. В книге «Метаморфозы власти» известный американский социолог и футуролог Элвин Тоффлер, анализируя коренные изменения, происходившие в человеческом обществе в ХХ веке, приходит к выводу, что знание перекрывает значение других властных импульсов и источников – именно знание может служить для приумножения богатства и силы. Использование насилия как властного средства исчезнет еще не скоро, «государство не откажется от пушек» . Управление колоссальными богатствами, находятся ли они в руках частных лиц или чиновников, будет и впредь давать огромную власть. Тем не менее, в наше время происходят самые большие изменения системы власти за всю ее историю: «знание, этот источник самой высокой власти, с каждой утекающей наносекундой приобретает все большее значение». «Людские сообщества мчатся навстречу завтрашнему дню, и происходят скрытые перемены в отношении между силой, богатством и знанием» 11 .

Знание, передача знания, получение знания – все это связано с языком. Язык является инструментом передачи знания. В этой связи возрастание значения эколингвистики представляется объективным и необходимым.

Не менее значимым является и обострение экологических проблем, которое с большой вероятностью может привести человечество к глобальной экологической катастрофе. Роль эколингвистики в создании атмосферы взаимопонимания между представителями различных культур может оказаться весьма значительной.

Для России, помимо перечисленных соображений, следует особо отметить роль эколингвистических исследований в деле сохранения чистоты русского языка.

Следует отметить, что эколингвистика вносит свой вклад во многие научные дисциплины, такие как, социолингвистика, прикладная лингвистика, экологические исследования и др. По мнению Джона Венделя (John N . Wendel ) эколингвистический подход целесообразно включить в основное русло (mainstream ) лингвистических исследований .

Заключение

Эколингвистика изучает взаимодействия между языком и окружающей средой, а различие между местными языками и привнесенными является основой понимания эколингвистического подхода. Языки не являются независимыми, привязанными к географическим границам, статичным набором правил, но представляют собой динамичные, интерактивные явления.

Язык, не будучи в прямом смысле слова живым существом, обладает рядом свойств, присущих живому, поэтому язык можно рассматривать как экологическое явление. Эколингвистическое мышление ведет к вопросам о лингвистическом разнообразии и его связи с локальной экологией (местными экологическими условиями). Эти вопросы имеют малое значение для традиционного языкознания, но становятся в настоящее время весьма актуальными. Причины этого связаны как с исчезновением малочисленных народов, так и с обострением общей экологической ситуации.

Для России вопросы экологии языка имеют большое значение, особенно в свете последней планируемой реформы о платном образовании и исключении русского языка из списка общеобязательных предметов. «Слова взаймы» и транслитерация вытесняют исконно русские слова, «смайлы» оказывают разрушительное влияние на образную систему языка. Образцом коммуникации на данном этапе развития общества стала масс-медиа, при этом происходит утрата интереса к языку как носителю духовных ценностей русского народа. Какое же будущее ждет русскую культуру?

А ведь еще две с половиной тысячи лет назад древние китайцы предупреждали:

Если вы думаете на год вперед – сейте зерна,
Если вы думаете на десять лет вперед – сажайте деревья,
Если вы думаете на сто лет вперед – воспитывайте человека.

Без экстренных действий, направленных на охрану языка, могут произойти необратимые изменения в характере русского языка, пагубно влияющие на культуру нации. Действенной мерой в настоящий момент может явиться принятие правительством РФ полноценного закона о сохранении русского языка.

New York (Mouton de Gruyter) 2007 .

Причины иноязычных заимствований

Прежде всего, следует отметить, что идеальное слово должно быть простым по форме и максимальным по содержанию.

Традиционно выделяются внеязыковые (экстралингвистические) и языковые (лингвистические) причины заимствований. По мнению М.Ю. Семеновой, к экстралингвистическим обычно относят:

1) наличие более или менее тесных связей между двумя лингвокультурами в политике, экономике, культуре, обмен опытом и инновациями в этих сферах, что мгновенно отражается на уровне лексики;

2) психологические, этические и другие факторы, приводящие к использованию иноязычной лексики (например, стремление к эвфемистичности).

К лингвистическим факторам относят:

2) образование структурно аналогичных слов или наличие ряда с общим структурным компонентом (например, слова с английскими морфемами -инг, -ер: лизинг, кастинг, боулинг; сканер, таймер, тюнер);

3) тенденцию к соответствию нерасчлененности обозначаемого понятия с нерасчлененностью обозначающего (например, электронное распечатывающее устройство - принтер; устройство для оцифровывания и ввода двумерных изображений в ЭВМ - сканер). [Семенова М.Ю. 2007]

По мнению психологов и лингвистов, причиной языковой дифференциации между поколениями становится возрастающий темп жизни, за которым представители старшего поколения не всегда успевают [Пеллех И.В. 2008]. Появление электронной почты, мобильных телефонов, программ обмена мгновенными сообщениями, Интернет-форумов и чатов, является причиной того, что в языке молодежи возникает все больше коротких вербальных конструкций, позволяющих максимально быстро передать свою мысль, что зачастую вызывает критику со стороны более консервативно настроенной части лингвистического сообщества.

Карина Агузарова в своей статье "Молодежный сленг" указывает следующие причины быстрого появления новых слов в языке молодежи. Во-первых, это стремительное развитие жизни и связанное с этим возникновение новых более или менее значимых явлений, требующих своего словесного обозначения. Для подавляющего большинства приходящих из Америки и Европы явлений не находится эквивалента в русском языке. Как следствие - в русский язык проникает множество англоязычных заимствований. В качестве второй причины указывается наполнение русского языка рекламными и фирменными терминами, не имеющими стандартизированного перевода [Агузарова К.. 2004].

Лингвистическая экология

Здесь мы считаем необходимым упомянуть такой термин как «лингвистическая экология », или иначе «лингвоэкология», «экология языка». Одним из первых отечественных русистов этот термин стал употреблять Л.И. Скворцов. Такое явление как лингвистическая экология терминологической точностью не обладает. На наш взгляд наиболее полно и точно данное явление описывает определение данное А.П. Сковородниковым. «Лингвистическая экология - это находящаяся в процессе становления лингвистическая дисциплина, тесно связанная с такими разделами лингвистики, как социолингвистика, этнолингвистика, теория культуры речи, история языка; взаимодействующая с рядом других гуманитарных дисциплин (этнопсихологией, социопсихологией, историей данного народа, историей его культуры) и исследующая проблематику языковой и речевой деградации (то есть факторы, пути и способы обогащения языка и совершенствования общественно-речевой практики)» [Сковородников А.П. 1996].

Среди лингвокультурологических проблем ученые выделяют такие, как беспорядочное заимствование иноязычных слов, жаргонизация языка молодежи, технизация речи в условиях научно-технической революции, «лингвистический нигилизм» - недооценку и прямое отрицание филологических, гуманитарных знаний.

Безусловно, эта проблема является сегодня очень актуальной, однако следует отметить, что пока сленгизмы осознаются говорящими, как субстандартная лексика, и их использование уместно и обосновано, сленг не представляет угрозы для литературного языка. Проникновение сленга в художественную литературу неизбежно и не является негативным фактом, если его использование обусловлено необходимостью (например, для передачи речи подростков или для создания атмосферы доверия при обращении к молодежной аудитории).

Министерство образования Самарской области
Самарский государственный социально-экономический университет
Учебная дисциплина - Русский язык и культура речи

Реферат работы на тему
«Проблемы экологии современного русского языка»

Выполнила:
студентка 1 курса II группы
Факульт ета информатики и информационных технологий

Лескина.А.М

Самара 2010

Введение

Цель работы – всесторонне изучение и обобщение проблемы экологии современного языка. Для этого будут решены следующие задачи:

Рассмотреть понятия "экология слова", "экология речевой культуры".

Изучить состояние речевой культуры общества на современном этапе.

Охарактеризовать необходимость защиты русского языка.

Выявить пути повышения речевой культуры.

1. Экология слова: постановка проблемы.
Сегодня проблемы экологии волнуют всех и каждого. В первую очередь, речь идет о катастрофическом состоянии природной среды обитания человека, о загрязнении воды и воздуха, рек и морей, лесов и полей. В наши дни формируется новое направление – это экология культуры речи.
Человек живет и работает, действует и взаимодействует с другими людьми в определенной языковой среде. Речевое взаимодействие - непременное условие социального взаимодействия. Язык - среда обитания любого человеческого коллектива, данного народа и каждого человека.
Родоначальником понятия экологии языка (эколингвистики) принято считать американского лингвиста Эйнара Хаугена, который в 1970 г. в докладе "Экология языка" отмечал: "Экологию языка можно определить как науку о взаимоотношениях между языком и его окружением. Язык существует только в сознании говорящих на нём и функционирует только при взаимоотношениях с другими говорящими и с их социальным и естественным (природным) окружением".
В отечественной науке о " лингвоэкологии" заговорили в конце 80-х, появился целый ряд публикаций, посвященных лингвоэкологии, поскольку состояние современного русского языка, его дальнейшая судьба не могли не волновать лингвистов, литературоведов, культурологов, философов. Появилось целое культурологическое течение, которое в последние годы постепенно разрастается и все более набирает силу благодаря работам академика В.В.Виноградова, Л.И.Скворцова, В.П.Григорьевой, С.И.Виноградовой, В.В.Колесовой, Ю.Н.Караулова и других; концепции Ю.М.Лотмана о "семиосфере" и "онтокоммуникации" Г.Сатищева.
Что такое экология слова - определить не просто ввиду широты и юности этого понятия. Экология слова:

это сохранение родного языка, его словесного богатства, чистоты, здоровья;

это наука о целостности языка, о его связи с культурой своего народа и с земной семиосферой;

это наука об энергетике слова, о его творящей силе, о его отношениях с биосферой, с языком живой природы;

это, наконец, понятие о духовном значении слова, о глубокой взаимосвязи с личностью, с характером и судьбой народа, с высшими духовными сферами.

Предметами лингвистической экологии являются культура мышления и речевого поведения, воспитание лингвистического вкуса, защита и "оздоровление" литературного языка, определение путей и способов его обогащения и совершенствования, эстетика речи.
На данный момент выделяется три аспекта экологии языка:

Интралингвальный (связан с культурой речи, стилистикой, риторикой и включает исследования нарушений правильности, ясности, логичности, выразительности и других коммуникативных свойств речи).

Интерлингвальный (связан с полиязычием как средой обитания отдельного этнического языка и с проблемой исчезновения языков, а значит, и с уменьшением лингвистического разнообразия на Земле).

Транслингвальный (связан с использованием единиц, средств, реалий одного языка, одной культуры в контексте и средствами иного языка, принадлежащего другой культуре в художественной литературе, фольклоре, публицистике).

Рассматривая данную тему, следует выделить работу Л.И.Скворцова "Язык общения и культура (экология и язык)", в которой охарактеризована проблематика "лингвоэкологии". Статья посвящена проблеме состояния современного литературного языка и русской речи. В работе описываются вопросы экологии культуры и предметы лингвистической экологии, а также факторы и условия развития современного русского языка, что оказывает на него наибольшее влияние.
В статье автор предлагает осмыслить культуру языка в экологическом аспекте – как часть здоровой окружающей "речевой среды существования", освобожденной от ошибок и неточностей, нежелательной нивелировки, негативно влияющих на жизнь языка, на общую духовность и нравственность.
Писатель придает особое значение предмету лингвистической экологии, которым является культура мышления и речевого поведения, воспитание лингвистического вкуса, защита и "оздоровление" литературного языка, определение путей и способов его обогащения и совершенствования, эстетика речи. Также подчеркивает, что экология языка и экология культуры становится одной из актуальных задач современности.
Автор подчеркивает, что современная устная и письменная речь стилистически снижается и огрубляется. Язык художественной литературы испытывает тенденции к безликости и стандартности. Язык науки страдает от ненужной усложненности, обилия не всегда оправданных иноязычных заимствований в области терминологии. Публицистика подчас грешит многословием, невнятностью и невыразительностью. "В русском литературном языке сконцентрирована наша национальная культура. И пока мы хорошо говорим и пишем по-русски, нам не грозит никакая денационализация" - пишет Л.И.Скворцов.
Писатель подтверждает, что лингвоэкологическое "культивирование" родного языка как языка нации помогает духовному возрождению народа. Оно служит базой для укрепления экономической, хозяйственной, политической, государственной и других сторон общественной жизни.
2. Культура русской речи и экология слова
Культура речи в ее традиционном понимании – это степень владения литературным языком (его нормами, стилистическими, лексическими и грамматико-семантическими ресурсами) в целях наиболее эффективного общения в различных условиях коммуникации.
Экологический подход к вопросам культуры речи , речевого общения предполагает ответственное отношение к национальным языковым традициям, воспитание действенной любви к родному языку, заботу о его прошлом, настоящем и будущем.
Все это и составляет существо экологического аспекта культуры речи.

2.1 Состояние речевой культуры общества на современном этапе
Развитие и состояние того или иного языка неразрывно связано с экономическим, культурным и политическим состоянием народа, который является его носителем. Все бурные языковые изменения в современной России вызваны социальными, экономическими и политическими переменами, стремительность которых обусловливает впечатление языковых катаклизмов. Это обстоятельство дает основания многим людям, в том числе и лингвистам, говорить о порче, распаде, разложении, кризисе, упадке современного русского языка и ставить вопрос о его сохранении и спасении.
Лингвоэкологический мониторинг позволяет судить о некоторых нездоровых явлениях и тенденциях массовой речи. С одной стороны, наше обыденное понимание слова кризис (резкое ухудшение, угрожающее существованию) вроде бы дает определенные основания говорить об этом – в русском языке наблюдается огромное количество иностранных слов, жаргонизмов, в повседневном общении распространяется грубость, мат, растет малограмотность и безграмотность во всех сферах. Но, с другой стороны наоборот, русский язык сейчас переживает период интенсивного развития . Интенсивные изменения в языке всегда тесно связаны с изменениями социальными. Чем значительнее последние, тем более интенсивно происходят изменения в языке.
Наиболее важный (если не основной, то, во всяком случае, наиболее очевидный) источник новой лексики - заимствования (преимущественно из американского варианта английского языка): имидж, киллер, мейнстрим, нотбук, он-лайн, папарацци, поп-корн, прайс, пресс-релиз, промоутер, ремикс, сайт, секьюрити, сиквел, сингл, слоган, тамагочи, ток-шоу, транш, холдинг, эксклюзивный и множество других, разной степени освоенности, при этом многие частотные слова, преимущественно термины информатики, употребляются в текстах современных газет, журналов, деловой литературы в написании латиницей, что демонстрирует их недостаточную освоенность языком (Unix, notebook, BMW, CD, CD-ROM, Coca-Сola, Hi-fi, IBM, mass-media, on-line, Pentium, PR, VIP, Windows ).
Встречается также еще одно новое языковое явление, свидетельствующее о начальном этапе освоения иноязычной лексики русским языком - комбинированное (латиницей и кириллицей) написание сложносоставных слов (IBM-совместимый, PR-акция, PR-бизнес, PR-менеджер, VIP-клиент, VIp-номер, VIP-мероприятие, Web-сайт, WEB-страница, Web-сервер ), а также некоторых слов, образованных от иноязычного слова по словообразовательной модели русского языка (PRщик, VIPовский и т. п.).
Этот лексический материал чрезвычайно важен для лингвистической науки и для современного языкового сознания, так как дает возможность "схватить" момент соприкосновения двух разноязычных систем и зафиксировать самый первый шаг на пути процесса заимствования слова.
Все чаще в родную русскую речь вторгаются "о-кей", "вау" . У нас уже не осталось операторов, приемщиц, агентов, администраторов, кадровиков. Все – менеджеры, дистрибютеры, промоутеры, провайдеры, мерчандайзеры, маркетологи, дилеры, хедхантеры, хакеры.
Многие считают иностранную лексику более привлекательной, престижной, "ученой", "красиво звучащей". Например:

эксклюзивный - исключительный;

топ-модель - лучшая модель;

прайс-лист - прейскурант;

продакшн - (кино)производство;

тинейджер - подросток;

бэби - ребенок, малыш;

секьюрити – охранник;

ксерокс - копировальный аппарат, а ещё более по-русски – "множитель".

Последнее из упомянутых слов вызывает особые опасения, ибо оно уже успело немало навредить: в русском языке появились такие слова, как "отксерить " (размножить).
Или, например "бэбиситтер " - (англ. "baby"- ребенок, "sit" - сидеть) - по-русски "няня". "Бебиситтинг " - процесс ухода за ребенком. Это слово режет слух и трудно в написании, слишком длинное, неблагозвучное, в нем встречается удвоенная согласная "т". Гораздо понятнее употребить простое русское слово "няня".
Массовый характер заимствований, их интенсивность и стремительность адаптации в русском языке вызывает крайне негативную реакцию многих членов общества, обычно тех, чья профессиональная деятельность так или иначе связана со словом: преподавателей, переводчиков и некоторых лингвистов. Существует даже мнение о "языковой интервенции".
Можно отметить ряд явлений, к которым привело активное заимствование:
1. Не установлен единый орфографический облик многих слов (таун-хаус, биг-мак, фаст-фуд, ноутбук, скейтборд ).
2. Обилие безграмотной документации вследствие контаминации русской и англо-американской орфографических моделей (употребление прописной / строчной букв: Исполнитель, Учредитель, Директор и т.д .)
3. Контаминация произносительных норм, в частности, в аббревиатурах (НЛП - эн эл пи ).
4. Появление двухчленной антропонимики в официальной номинации вместо принятой в русском речевом этикете трёхчленной ("Пётр Чайковский", "Александр Пушкин" и т.д.). Обращение только по имени, практикуемое в деловой среде, имплицитно занижает социальный статус человека.
Язык не может развиваться в самоизоляции, и в языке всегда появляются заимствования, однако нашествие иноязычной лексики на русский язык в последнее время приняло размеры национальной катастрофы. Т.е. Взаимодействие языков - исторически закономерный процесс , однако он не должен приводить к самоуничтожению целых наций, к искусственному изменению норм.
Наблюдения показывают, что этот период уже в основном закончился. Сейчас уже мало появляется новых слов, ко многим заимствованиям русские люди уже привыкли. Однако мы видим, что в России наблюдается кризис культуры речи. Современная культура потеряла понятие о слове-святыне, о речи-святыне, оттеснила на периферию высокие речевые образцы в виде литургической речи и речи русской классической литературы. Освоение основополагающего словаря происходит без раскрытия и переживания духовных содержаний и исторически присущих родному слову смыслов. Все это неизбежно приводит к неверным представлениям о прошлом народа, о его духовном и практическом опыте, о его самосознании, затрудняет правильную оценку явлений культурной жизни.
Культура речи – это речь, соответствующая нормам литературного языка, уместная в той или иной ситуации. Культура речи предполагает, что люди обращают внимание на то, как они говорят. Пренебрежение к культуре речи, утрата контроля за своей речью у многих людей самых разных социальных и профессиональных групп и есть кризис культуры речи.

1. Экология языка (лингвоэкология, эколингвистика) - это такое направление лингвистической теории и практики, которое, с одной стороны, связано с изучением факторов, негативно влияющих на развитие и использование языка, а с другой стороны, с изысканием путей и способов обогащения языка и совершенствования практики речевого общения. Экология языка, по идее, должна лежать в основе так называемой языковой политики государства, прежде всего в сферах образования, юриспруденции, переговорных процессов, делопроизводства и, конечно, в деятельности средств массовой коммуникации.

2. Почему государство и общественные институты, к числу которых принадлежат и СМИ, должны вообще проявлять заботу о языке? Дело в том, что нормальное состояние национального языка, тем более - языка государственного, каким является русский язык, высокий уровень речевой культуры - показатели благополучного состояния общества. Потому что язык не только отражает, но и формирует мышление, регулирует поведение, межличностные и межкорпоративные отношения, является универсальным инструментом управления, воспитания и т.д.

Особую, исключительную роль играет язык, точнее - создаваемые на нем тексты и занимающаяся текстами филология - в формулировании и разъяснении идеологии, т.е. мировоззренческих установок общества, в частности, так называемой национальной идеи, тех сакральных ценностей и сверхсмыслов, без которых не может развиваться и просто долго существовать никакое государство, никакая нация.

3. Колоссальная роль языка как знаковой системы и речи как реализации этой системы в жизни общества побуждает лингвистов к отслеживанию процессов, происходящих в речевой практике социума. Такой лингвоэкологический мониторинг позволяет судить о некоторых нездоровых явлениях и тенденциях массовой речи.

3.1. Обеднение лексикона и фразеологических ресурсов, особенно у молодого поколения. В эксперименте выпускники средних школ не могут составить осмысленных высказываний, например, с такими фразеологизмами, как «альфа и омега», «неопалимая купина», «валаамова ослица», «врачу, исцелися сам», «взыскующие града» и т.п. (т.е. с фразеологизмами, широко используемыми в художественной литературе).

3.2. Невладение многозначностью некоторых ключевых слов эпохи, их произвольное осмысление, а также спекулятивное использование в качестве политических ярлыков в политической борьбе: патриот, националист, национал-патриот, либерал, консерватор, красно-коричневый, левый, правый, экстремист и др. Неоднозначность понятийного содержания при сильной отрицательной оценочности делает эти слова опасными в употреблении, т.к. их легко приспособить для манипулирования сознанием аудитории. Эти факты являются одним из проявлений речевой агрессии, которая очень характерна для современных публичных дискуссий.

3.3. Нельзя признать нормальным растабуирование мата, который часто, причем в особо изощренном виде, присутствует даже в так называемой художественной литературе и в театре (возьмите хотя бы «продукцию» Вл. Сорокина). Впрочем, цинизм как речевое явление может обходиться и без мата. Если усопшего известного артиста называют «знаменитым жмурцом», а известное изображение св. Георгия Победоносца «колченогий на беременной» (примеры из прессы), то это хуже простодушного мата.

3.4. Не мотивированная какой-либо целесообразностью замена русских слов иноязычными (в основном англоязычными) заимствованиями: электорат (избиратели), модератор (ведущий), джус (сок), контент: «Это не детский контент» (о содержании сайта в Интернете), фол: «Предвыборный марафон завершился бесславным фолом» (ср.: провалом, поражением, неудачей).

3.5. Жаргонизация речи, нарушающая стилистическую норму (привожу выписки из телевизионной и газетной речи журналистов): срубить бабок; бухают на свадьбе; газетный отморозок; оторвись по полной; тебя просто разводят; полный расколбас; впаривать любую дрянь; он клинился; ни хрена не работает; гнать хрень, Скоро масленица, блин! (заголовок); Кутунью запал на Волочкову (заголовок); Клинтон приехал в Сидней оттянуться (заголовок) и т.п.

Справедливости ради нужно отметить, что бывают жаргонизмы довольно точные и образные, они имеют шанс со временем войти и входят в литературный язык, в ту его часть, которая называется разговорно-бытовым языком (языком неофициального бытового общения). За пределами бытовой сферы их употребление должно быть осторожным и мотивированным специальными целями. Например: «Надо остановить беспредел с ценами на энергоресурсы». Беспредел сильнее передает значение оценки, чем, например, выражение: необоснованное повышение цен на энергоресурсы.

3.6. Близка к немотивированной жаргонизации речевая вульгарность (грубая примитивность выражения): «В России на 1000 мужчин - 1154 женщины. А нам, женщинам, чтобы не загудеть в эти 154, нужно серьезно раскорячиться. Например, сделаться стервой» (КП, 25 мая - 1 июня 2006 г.) и т.п.

3.7. Наконец, просто обычная безграмотность. Причем это не только ошибки в произношении или написании слов (средствА, свеклА, мОрковь, осУжден, квАртал, килОметр, катАлог, красивЕе и мн. др.), но и ошибки грамматические, лексические, стилистические.

4. Лингвистическая экология предполагает не только выявление слабых мест и сторон в общественно-речевой практике и формулирование соответствующих рекомендаций в адрес субъектов языковой политики, но и выявление, фиксацию и пропаганду удачных результатов языкового творчества писателей, журналистов, политических деятелей и т.д. В этом смысле вполне лингвоэкологическими являются такие специализированные издания, как например: словари синонимов, словари паронимов, словари эпитетов, словари сравнений, словари метафор, словари крылатых слов и выражений, словари и энциклопедии афоризмов, словари языка поэзии и т.д. В такого рода словарях, справочниках, энциклопедиях содержится огромное языковое богатство, которое можно и должно использовать не только профессиональным коммуникаторам (учителям, журналистам, политическим деятелям всех уровней), но и всем культурным людям вообще. Беда в том, что об этом словарном богатстве многие просто не знают. Например, все ли сотрудники нашего университета знают, что в Красноярском государственном университете (ныне Институте естественных и гуманитарных наук СФУ), на факультете филологии и журналистики, подготовлен и опубликован в 2005 году издательством «Флинта: Наука» «Энциклопедический словарь-справочник. Выразительные средства русского языка и речевые ошибки и недочеты», получивший высокую оценку в центральной прессе (см. «Известия», 22 апреля 2005 г.)?

5. Сейчас достаточно очевидно, что язык выполняет свои функции тем лучше, чем совершеннее его реализация в средствах массовой информации. СМИ недаром называют четвертой властью. СМИ даже не четвертая власть, а первая власть, потому что влияние СМИ на умы, речевые вкусы и предпочтения миллионов людей значительнее, во всяком случае - не меньше, чем у семьи, школы и других общественных институтов. Это влияние будет плодотворным при сильной языковой политике. Есть ли она у нас в стране и, соответственно, в регионе? В современной России языковая политика только зарождается. Признаками такого зарождения являются, по крайней мере, три факта: 1) наличие Федеральной целевой программы «Русский язык» (о наличии соответствующей действующей региональной программы мне ничего не известно); 2) принятие Парламентом и утверждение Президентом в июне 2005 года «Федерального закона о государственном языке Российской Федерации» (закон принят, но о нем далеко не все знают, и он, как кажется, по настоящему еще не «работает»; 3) Указ Президента РФ «О проведении Года русского языка» (в 2007 году).

Хочется надеяться на то, что в нашем университете формирующаяся языковая политика государства найдет достойное отражение как в учебном процессе, так и во внеучебной деятельности, в частности, в систематических публикациях газеты СФУ, посвященных русскому языку и литературе.

А.П. СКОВОРОДНИКОВ,
заведующий кафедрой общего языкознания и риторики, профессор