Сценическая свобода

Упражнения на освобождение мышц начинаются с первых занятий по овладению актерской техникой. С них начинается каждый урок, пока привычка контролировать и снимать мышечные зажимы не будет доведена до автоматизма. Зажим – это физическое напряжение, судорога лица, рук. Может появиться в диафрагме и вызвать одышку и т.д. Все это отражается на самочувствии артиста. Очень важно уметь подмечать маленькие зажимы, которые возникают по ходу выполнения любого упражнения: у кого-то напряжение в мимике, у кого-то напряженная походка, зажата шея, руки, спина и т.д.

Чтобы выработать умение двигаться выразительно и красиво, нужно научиться освобождать мышцы от зажимов и напряжения, т.е. подчинить воле человека. С мышечной свободой тесно связано и психофизическое самочувствие. Очень часто внутренние и внешние зажимы мешают нам добиться какой либо цели. Вид упражнений тренинга направлен на развитие свободного психофизического самочувствия и снятия различного напряжения.

Для снятия физического напряжения необходимо:

1. Выработка мышечного контролера.(который автоматически давал бы команду “я зажат”)

2. Определение центра тяжести и точки опоры.

3. Воспитание навыков и умение направлять работу мышц. Умение пользоваться мышцами, для того или другого действия.

4. Оправдание позы, жеста, движения.

Занятия проводятся как групповые, так и индивидуальные. Особое внимание уделяется и самостоятельной работе над собой. Умение определять какие мышцы несут нагрузку при приданном физическом действии, и пользоваться ими ровно на столько, насколько это необходимо в обыденной жизни при совершении данного действия. Надо всегда добиваться правильного физического ощущения. Каждое движение, поза должны быть оправданны, целесообразны, продуктивны.

Это способность не только фантазировать, но и умение своей фантазией воздействовать на окружающую сценическую жизнь и изменять ее в нужном направлении. В сценическом искусстве нужна фантазия не отвлеченная, а действительно идущая от реального ощущения происходящего на сцене. Воображение и фантазия – играют огромную роль в творчестве актера “Задача артиста и его творческой техники заключается в том, чтобы превращать вымысел пьесы в художественную сценическую быль” (Станиславский Т-2 стр. 57). Чем больше развиты фантазия и воображение у артиста, тем шире и богаче в творчестве артист, тем богаче и разнообразнее его возможности, тем он глубже и содержательнее. Воображение имеет свойство воспроизводить образы, пережитые раньше в действительности. Вот почему способность воображения и фантазии у артиста должна быть сильной и яркой.



Фантазия – это мысленные представления переносящие нас в исключительные обстоятельства и условия, которых мы не знали, не переживали и не видели, которых у нас не было и нет в действительности.

Воображение – воскрешает то, что было пережито или видимо нами, знакомо нам. Воображение может создать и новое представление, но из обычного реального жизненного явления.

Артист должен развивать воображение. Не насиловать его, а увлекать его своим замыслом, зрительным рядом видений. Воображение должно быть во-первых: активным, то есть должно активно толкать актера на внутреннее и внешнее действие, а для этого надо найти, нарисовать воображением такие условия, такие взаимоотношения, которые заинтересовали бы артиста и толкнули бы его к активному творчеству; во-вторых: воображение должно быть логичным и последовательным; в-третьих: нужна ясность цели, интересное задание, чтобы не мечтать ради самого мечтания – “без руля и без ветрил”.

“Стоило вам увидеть внутренним взором знакомую обстановку, почувствовать ее настроение, и тот час же в вас ожили знакомые мысли, связанные с местом действия. От мыслей родилось чувство и переживание, а за ним и внутренние позывы к действию” (К.С. Станиславский).

На занятиях необходимо больше давать новых упражнений на развитие фантазии и воображения – столь важного элемента в творчестве актера.

Воображение необходимо артисту не только для того, чтобы создавать, но и для того, чтобы обновлять уже созданное. Это делается с помощью введения нового вымысла освежающих его. Ведь в театре придется играть каждую роль в спектакле десятки раз, и чтобы она не потеряла своей свежести, трепетности – нужен новый вымысел воображения.

5. Чувство правды, логика и последовательность

Чем больше веры, тем искреннее живет артист на сцене. В каждый момент нашего пребывания на сцене мы должны верить в правду переживаемого чувства и в правду производимых действий. К.С. Станиславский уделял этому элементу огромное значение. “Сценическая правда должна быть подлинной, не подкрашенной, но очищенной от лишних житейских подробностей. Она должна быть по реальному правдива, но опоэтизирована творческим вымыслом”(К.С.Станиславский).

Нельзя рассматривать чувство правды и веру как самостоятельные элементы в отрыве от логики и последовательности действия. Логика и последовательность и есть самый надежный путь к овладению этими элементами. В основе работы над этим элементом лежит работа студента на память физических действий (ПФД). Многие из них не очень любят этот раздел, стараются избегать его. Но пропуская эту часть работы со студентами, мы лишаем их возможности тренировать свою органику и тело. В упражнениях на ПФД мы создаем предпосылки для творчества в области правды, веры, логики и последовательности. Мы заставляем студентов в этих упражнениях активно работать интеллектуально, подключая воображение, внимание и другие элементы актерского мастерства.

Два этапа работы над элементом:

1 этап – найти, вызвать и почувствовать правду и веру в области тела, то есть физическое действие.

2 этап – развить логику и последовательность.

Для этого существует ряд простых упражнений: “вдеть нитку в иголку”, “написать письмо и заклеить конверт”, “починить карандаш перочинным ножом” и так далее.

Работа с воображаемым предметом создает не только правду физического действия и веру в него, но развивает логику и последовательность, вырабатывает правильное отношение к реальным предметам, дисциплинирует сценическое внимание.

На протяжении каждого упражнения, этюда, а затем и роли должна быть создана непрерывная логика действий, которая имеет исключительное значение, потому что логика действия рождает и логику переживания, ведет от сознательного к подсознательному. Каждое наше действие должно иметь причину и следствие, то есть исходить из предыдущего действия и рождать новое, которое из него логически вытекает.

“Не следует сразу прыгать “с первого этажа на третий” иначе можно потерять чувство правды. Последовательно переходить со ступени на ступеньку, не пропуская ни одной” (К.С. Станиславский).

Наш путь: от правды к вдохновению, но этот путь требует большого и упорного труда актера.

Упражнения на ПФД требуют огромной сосредоточенности, острой наблюдательности, памяти на ранее испытанные ощущения, логики, последовательности. Педагог и студенты должны внимательно следить чтобы все действия совершались логически, последовательно, без пропусков отдельных звеньев, добиваться максимальной точности.

Почему нельзя изучать логику и последовательность физических действий на упражнениях с реальными предметами? На этот вопрос убедительный ответ дает К.С. Станиславский: “При реальных предметах многие действия инстинктивно, по жизненной механичности, сами собой проскакивают так, что играющий не успевает уследить за ними. Улавливать это проскоки трудно, а если допускать их, то получаются провалы, нарушающие линию логики и последовательности физических действий. В свою очередь нарушенная логика уничтожает правду, а без правды нет веры и самого переживания, как у самого артиста, так и у смотрящего. Отсутствие предметов заставляют внимательней, глубже вникать в самую природу физических действий и изучать ее”.

Упражнения эти помогают выработать более тонкие средства выразительности актера, они требуют от исполнителя большей точности и наблюдательности, пристального внимания, тончайшей работы мышц, прививают начинающему актеру вкус к профессиональной четкости и законченности сценического действия.

6. Сценическое отношение и оценка факта.

Как мы знаем искусство театра условно. Сценическое отношение играет немаловажную роль в работе над этюдом, ролью. Актер должен уметь устанавливать и менять в соответствии с заданием свои сценические отношения.

Работать над ролью, это значит искать отношения. Если актер сделал отношения образа своими отношениями – это значит что он овладел внутренней стороной роли. Чтобы сыграть роль, актер должен верно определить отношения действующего лица, сделать эти отношения своими, то есть воспитать их в себе, вжиться в них и на основе этих отношений логично, целесообразно и продуктивно действовать.

Актер должен уметь правдиво и органично оценивать возникающие на сцене факты. Этапы оценки факта: 1) Восприятие факта 2) Перепроверка 3)Выработка отношения 4)Пристрой 5)Действие

Актер должен уметь принять неожиданность. Происходящее на сцене должно стать для актера неожиданностью. Заранее известное воспринимать как неожиданное – в этом главная трудность актерского искусства, но именно в этом, прежде всего и проявляется талант актера Итак, сосредоточенное внимание актера и его вера в правду вымысла рождают в актере нужные отношения, а эти отношения служат той почвой, на которой зарождается действие.

Вывод: 1. Актер должен уметь искать, находить и делать своими отношения, которых требует роль.

2. Актер должен, исходя из установленных отношений, любой факт сценической жизни принять как неожиданность, и правильно оценить этот факт.

7. Вера и сценическая наивность.

“Какая радость верить себе на сцене, чувствовать, что другие тоже верят тебе” (К.С. Станиславский).

Чем больше наивности в актере, тем больше чувства веры, тем ему будет легче поверить в происходящее на сцене, забыть условности театра. Наивность и вера дают актеру возможность утрачивать скованность, неловкость.

Чтобы развить сценическую наивность надо вести жизненные наблюдения. Особенно внимательно понаблюдать за детьми, они к счастью еще сохранили эту наивность и непосредственность.

Наивность уживается с умом, но не с рассудочностью. Сценическая наивность надо всячески оберегать как цветок. Наивность и вера рождают прекрасное чувство заразительности, без которого актер просто не может существовать.

8. Эмоциональная память.

Эмоциональная память необходима актеру, так как на сцене он живет повторными чувствами, то есть чувствами раннее пережитыми, знакомыми по жизненному опыту. Здесь вам помогут воображение, фантазия, предлагаемые обстоятельства, так называемые “манки”, вызывающие отклик в эмоциональной памяти.

Актер должен вызывать (научиться), заложенные в нем воспоминанья – они переходят в чувства, которыми актер начинает жить, перенося их в предлагаемые обстоятельства.

Сильное впечатление в жизни – ярче эмоциональная память, оно не требует усилий. Наша задача – воспитать в актере умение вызвать к действию, заложенные в нем повторные воспоминания чувств, переживаний. Он может переживать только собственные эмоции и действовать от себя, человека – артиста. Тренироваться необходимо всегда и везде, каждый день. “Артист должен уметь непосредственно откликаться на “манки” (возбудители) и овладеть ими, как виртуоз клавишами рояля. Придумать и увлечься вымыслом. Нельзя пренебрегать ни одним предметом, ни одним возбудителем эмоциональной памяти”. (К.С. Станиславский)

“Манки” бывают внутренние и внешние.

Внутренние: сверхзадача, сквозное действие, предлагаемые обстоятельства, действия, задача, ощущения и т.д.

Внешние: обстановка, свет, музыка, шумы, мизансцена, атмосфера и т.д.

Значит, эмоциональная память – память на ощущения, имеет исключительное значение. Это материал, который питает творчество актера. Изучение элементов эмоциональной памяти следует проводить в двух направлениях: развивать память органов чувств (сенсорную память) и непосредственно эмоциональную память. “В сочетании с фантазией и воображением, вера и сценическая наивность “создают радость из всего что попадает под руку” (К.С. Станиславский).

  • Г) при угрозе чрезвычайной ситуации природного характера
  • Г. Кропивницкий, актерами: Г. Заньковецкая, И. Карпенко-Карый,
  • Задание 1. Обоснование, конспект и анализ воспитательного дела, мероприятия и т.п. (не досугового характера), проведенного по «заказу» классного руководителя
  • ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЕ И НОРМАТИВНЫЕ ПРАВОВЫЕ АКТЫ ПО ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЕ И ЗАЩИТЕ НАСЕЛЕНИЯ И ТЕРРИТОРИИ В ЧРЕЗВЫЧАЙНЫХ СИТУАЦИЯХ ПРИРОДНОГО И ТЕХНОГЕННОГО ХАРАКТЕРА

    • Образы, которые использует и создает человек, не ограничиваются воспроизведением непосредственно воспринятого. Перед человеком в образах может предстать и то, что он не воспринимал, и то, чего вообще не было, и даже то, чего быть не может. Это означает только то, что не всякий процесс, протекающий в образах, может быть понят, как процесс воспроизведения, потому что люди не только познают и созерцают мир, они его изменяют и преобразуют. Но для того, чтобы преобразовывать действительность на практике, нужно уметь делать это и мысленно. Это умение называется-воображение.

    Воображение:

    Реконструкция того, чего мы не видели, что в реальности не существует, но при определенных предлагаемых обстоятельствах возможно или должно быть.

    Создает то, что есть, что бывает, что мы знаем.

    Реконструкция возможного и необходимого. (из своих же воспоминаний)

    Воображение должно быть последовательно, логично и активно. Непрерывной линией предлагаемых обстоятельств.Основная его задача -представление ожидаемого результата до его осуществления. С помощью воображения у нас формируется образ никогда не существовавшего или несуществующего в данный момент объекта, ситуации, условий.Проще сказать - лишите человека фантазии, и прогресс остановится!

    Фантазия:

    Это мысленное конструирование чего-то, в реальности несуществующего или даже невозможного.

    То, чего нет, чего мы не знаем, чего не было и не будет (ковер-самолет/аэроплан)

    Конструкция невозможного.

    Значит воображение, фантазия являются высшей и необходимейшей способностьючеловека. Однако фантазия, как и любая форма психического отражения, должна иметь позитивное направление развития. Она должна способствовать лучшему познанию окружающего мира, самораскрытию и самосовершенствованию личности, а не перерастать в пассивную мечтательность, замену реальной жизни грезами.

    Творческая деятельность актера возникает и проходит на сцене в плоскости воображения (сценическая жизнь создается фантазией, художественным вымыслом). «Пьеса, роль, - пишет К. С. Станиславский, - это вымысел автора, это ряд магических и других «если бы», «предлагаемых обстоятельств», придуманных им...» 1 Они-то и переносят, как на крыльях, артиста из реальной действительности наших дней в плоскость воображения. И далее он указывает: «Задача артиста и его творческой техники заключается в том, чтобы превращать вымысел пьесы в художественную сценическую быль» 2 .

    Автор любой пьесы очень многое не досказывает. Он мало говорит о том, что было с действующим лицом до начала пьесы. Часто не ставит нас в известность о том, что делало действующее лицо между актами. Ремарки автор тоже дает лаконичные (встал, ушел, плачет и т. д.). Все это надо дополнять артисту вымыслом, воображением. Поэтому чем больше развиты фантазия и воображение у артиста, утверждал Станиславский, тем шире в творчестве артист и тем глубже его творчество 3 .

    Для того, чтобы развивать воображение, необходимо создать линию непрерывных предлагаемых обстоятельств. Оно должно быть последовательно, активно и логично.

    Необходимо задать себе вопросы: кто, когда, где, почему, для кого и как?

    Для развития воображения есть различные тренинги: вспоминать в деталях то что видел, слышал. Конкретно время суток, года, место действия, совершать мысленные путешествия по квартире, вспоминая, где стоит стул, на котором весит халат…, работа с воображаемыми предметами, Создание внутренних зрительных образов – видения внутреннего зрения.

    Воображение бывает:

    1. С инициативой (самостоятельно)

    2. Лишено инициативы, но легко схватывает то, что ему дают

    3. Выполнит задание, но не развивает

    4. Не говорит само и не схватывает то, что ему дали.

    Воображение создает то, что есть, что бывает, что мы знаем, а фантазия - то, чего нет, чего в действительности мы не знаем, чего никогда не было и не будет. А может, и будет! Как знать? Когда народная фантазия создавала сказочный ковер-самолет, кому могло прийти в голову, что люди будут парить в воздухе на аэропланах? Фантазия все знает и все может. Фантазия, как и воображение, необходима художнику. - (Аркадий Николаевич Торцов)

    Надо развивать его (воображение) или уходить со сцены. Иначе вы попадете в руки режиссеров, которые заменит недостающее вам воображение своим. Это значило бы для вас отказаться от собственного творчества, сделаться пешкой на сцене. Не лучше ли развить собственное воображение? - (Аркадий Николаевич Торцов)

    Есть воображение с инициативой, которое работает самостоятельно. Оно разовьется без особых усилий и будет работать настойчнно, неустанно, наяву и во сне. Есть воображение, которое лишено инициативы, но зато легко схватывает то, что ему подсказывают, и затем продолжает самостоятельно развивать подсказанное. С таким воображением тоже сравнительно легко иметь дело. Если же воображение схватывает, но не развивает подсказанного, тогда работа становится труднее. Но есть люди, которые и сами не творят и не схватывают того, что им дали Если актер воспринимает из показанного лишь внешнюю, формальную сторону - это признак отсутствия воображения, без которою нельзя быть артистом. - (Аркадий Николаевич Торцов)


    1 | | |

    «Сборник упражнений по актёрскому мастерству»

    Составила: Цыбульская Е.Ю.,

    педагог дополнительного образования структурного подразделения

    «Детско - юношеский центр» г.о.Новокуйбышевск.

    Театр - искусство синтетическое. Важно, чтобы маленький актер смог развивать все качества, необходимые для актерского мастерства. Это и воображение, и фантазия, и речь, и многое другое.

    На сегодняшний день сложно подобрать из множества упражнений по актерскому мастерству те, которые пригодятся именно на практике. Множество упражнений, приводимых в различных сборниках, совершенно не подходят в работе с детьми и подростками. В своем первом сборнике я представляю упражнения на развитие внимания, памяти и воображения, которые апробированы мной на практике. Мой опыт показывает, что современная театральная школа нуждается в обновлениях, именно поэтому я предлагаю проводить на занятиях комплекс упражнений по развитию воображения, фантазии, памяти, внимания, чтобы не нарушать целостность развития всех этих важных качеств.

    Данный сборник адресован режиссерам и руководителям самодеятельных театров. Работа по формированию у воспитанников навыков актерского мастерства и чувства коллективного творчества должна занять важное место в деятельности самодеятельного театра.

    Упражнения на развитие воображения и фантазии

    Войдите в роль. Прочитать предложенный текст шепотом; громко; с пулеметной скоростью; со скоростью улитки; как будто вы очень замерзли; как будто во рту у вас горячая картошка; как трехлетний ребенок; как инопланетянин.

    Вынес достаточно русский народ,

    Вынес и эту дорогу железную -

    Вынесет все, что господь ни пошлет!

    Вынесет все - и широкую, ясную

    Грудью дорогу проложит себе.

    Гладим животное. Все участники получают задания на листочках. Нужно изобразить, что они гладят животное или берут его на руки. Здесь должны главным образом работать руки, ладони. Предлагается «погладить» следующих животных:

    · хомячка (изобразите, как он выскальзывает у вас из рук, бегает по плечу и т. д.);

    · кошку;

    · змею (она опутывается вокруг вашей шеи);

    · слона;

    · жирафа.

    Задача всей группы - угадать животное.

    Инсценировка пословиц . Группам (по 3-5 человек) заранее дается задание инсценировать пословицу. Возможные пословицы: «Учи дитя, пока поперек лавки лежит, трудно будет, когда побежит», «Семь раз отмерь, один отрежь», «У семи нянек дитя без глазу», «Каков строитель, такова и обитель» и др.

    Метафоры. Руководитель произносит слово, например: «Гаснут...» Все участники описывают, что они увидели на своем внутреннем экране (звезды, окна, силы, глаза...). Это упражнение совершенствует ассоциативное мышление и фантазию.

    Ощущения. Посидеть на стуле так, как сидит царь на троне; пчела на цветке; побитая собака; наказанный ребенок; бабочка, которая сейчас взлетит; наездник на лошади; космонавт в скафандре.

    Пройтись, как ходит младенец, который только что начал ходить; старый человек; гордец; артист балета.

    Улыбнуться, как улыбается очень вежливый японец, Жан Поль Бельмондо, собака своему хозяину, кот на солнышке, мать младенцу, ребенок матери.

    Нахмуриться, как хмурится ребенок, у которого отняли игрушку; как человек, желающий скрыть смех.

    Перевоплощение в амёб, в насекомых, в рыб, в животных, …

    Если участник показывает что-то простое, например, кота, ему задают вопросы: А сколько лет коту? Он дикий или домашний? Какие у него привычки?

    Правда - неправда. Руководитель неожиданно задает вопросы, на которые участники должны без раздумывания дать немедленные ответы или как-то отреагировать.

    Как здоровье Андрея Петровича? А вы откуда знаете?

    Когда вы вернете мне книгу?

    Вы отдаете себе отчет в том, чем это может кончиться?

    Вы что, плохо себя чувствуете?

    Может ли мне нравиться то, что вы говорите и делаете на уроках?

    Как вам сегодняшняя погода?

    Куда вы дели ваше обручальное кольцо?

    Что случилось с вашей собакой?

    Где ваша замечательная улыбка?

    Предмет по кругу. Группа рассаживается или становится в полукруг. Ведущий показывает участникам предмет (палку, линейку, банку, книгу, мяч, любой попавшийся в поле зрения предмет). Участники должны передавать друг другу по кругу этот предмет, наполняя его новым содержанием и обыгрывая это содержание. Например, кто-то решает обыграть линейку как скрипку. Он передает ее следующему человеку именно как скрипку, не произнося при этом ни слова. А тот именно как скрипку ее принимает. Этюд со скрипкой окончен. Теперь второй участник обыгрывает эту же линейку, например, как ружье или кисть и т.д. Важно, чтобы участники не просто делали какие-то жесты или формальные манипуляции с предметом, а передавали свое отношение к нему. Это упражнение хорошо развивает воображение. Чтобы обыграть линейку как скрипку, нужно, прежде всего, увидеть эту скрипку. И чем менее похож новый, «увиденный» предмет на предложенный, тем лучше участник справился с заданием. Кроме того, это упражнение - на взаимодействие, ведь человек должен не только сам увидеть новый предмет, но и заставить других увидеть и принять его в новом качестве.

    Путешествие картины. Участнику показывается репродукция известного полотна и предлагается рассказать о том, что там изображено. После одной-двух фраз он передает репродукцию другому, который тоже добавит свою фразу. Таким образом, организуется целостный этюд или рассказ со своим сюжетом.

    Скульптор и глина. Участники разбиваются на пары. Один из них - скульптор, другой - глина. Скульптор должен придать глине форму (позу), какую захочет. «Глина» податлива, расслаблена, «принимает» форму, какую ей придает скульптор. Законченная скульптура застывает. Скульптор дает ей название. Затем «скульптор» и «глина» меняются местами. Участникам не разрешается переговариваться.

    Что было дальше? Выбирается небольшое, хорошо известное литературное произведение, например, сказка «Репка». Группе, равной по численности количеству сказочных персонажей предлагается сымпровизировать и представить (в соответствующих образах), что произошло после того, как репку вытянули.

    Несуществующее животное. Если существование рыбы-молот или рыбы-иглы научно доказано, то существование рыбы-наперстка не исключено. Пусть ребенок пофантазирует:" Как выглядит рыба-кастрюля? Чем питается рыба-ножницы и как можно использовать рыбу-магнит?"

    Оживление предметов. Представить себя новой шубой; потерянной варежкой; варежкой, которую вернули хозяину; рубашкой, брошенной на пол; рубашкой, аккуратно сложенной.

    Представить: пояс - это змея, а меховая рукавичка - мышонок. Каковы будут действия детей?

    Сочиняем сказки сами. Играющие делятся на несколько команд. Ведущий раздает командам листики бумаги и карандаши. Задача игроков - за 5—6 минут придумать веселую юмористическую сказку, начинающуюся словами: «Жили были…» и заканчивающуюся: «Ну надо же!». По прошествии установленного времени все по очереди зачитывают свои сказки, но таким образом, чтобы они сопровождались звуковым оформлением или каким-либо другим дополнением, а также участием в представлении остальных ребят. Игроки также могут зачитать и сразу же не только проиграть эту сказку, но и перевести ее на язык жестов или же придумать что-то еще.

    Ассоциации. Игроки по очереди произносят слова, пришедшие на ум, в ответ на слово произнесенное другим игроком. Играть надо быстро, в случае если ассоциация не понятна, желательно объяснять ее или добиваться объяснения.

    Беседа глухонемых. Все участники игры делятся на пары, напарники будут изображать двух глухонемых. Ведущий, наедине, объясняет одному из игроков пары то, о чем он должен поведать своему собеседнику. Затем все рассаживаются полукругом, оставляя свободным центр. Первая пара, выйдя на середину, изображает неожиданную встречу двух глухонемых, затем один из них (получивший задание) начинает рассказывать партнеру свою историю. Его друг должен, также жестами, задавать своему спутнику вопросы, а тот, следовательно, отвечать на них. На беседу игрокам дается не более 5 минут, а затем игроку, который внимал, необходимо рассказать, что же он понял из увиденного? Ведущий сопоставляет его ответ с тем, о чем на самом деле рассказывал игрок, и знакомит с ним окружающих.

    Темы бесед можно выбрать абсолютно любые: рассказ о том, как собаке отдавили лапу и игрок ее лечил, о поездке на рыбалку, о посещении музея и т. д. Чем разностороннее и обширнее выбранная тема, тем интереснее пройдет упражнение.

    . Большая семейная фотография. Предлагается, чтобы ребята представили, что все они - большая семья и нужно всем вместе сфотографироваться для семейного альбома. Необходимо выбрать "фотографа". Он должен расположить всю семью для фотографирования. Первым из семьи выбирается "дедушка" он тоже может участвовать в расстановки членов "семьи". Более никаких установок для детей не даётся, они должны сами решить, кому кем быть и где стоять. А вы постойте и понаблюдайте за этой занимательной картиной. Роль "фотографа" и "дедушек" обычно берутся исполнять стремящиеся к лидерству ребята. Но, однако, не исключены элементы руководства и других "членов семьи". Вам будет очень интересно понаблюдать за распределением ролей, активностью-пассивностью в выборе месторасположения.

    После распределения ролей и расстановки "членов семьи" "фотограф" считает до трёх. На счёт "три!" все дружно и очень громко кричат "сыр" и делают одновременный хлопок в ладоши.

    Разные человечки. Детям дается задание подвигаться по комнате, если бы они были сделаны из песка, из стекла, из соломы, из снега, на шарнирах.

    История вещи. Придумать историю вещи (предмет в руке).Берётся два предмета. Участники одновременно про себя начинают придумывать, что было с этой вещью с начала её создания. По хлопку, история одной вещи останавливается, а другой вещи продолжаются. Можно спросить, о чём думал участник.


    Упражнения на развитие внимания

    Печатная машинка. Участники распределяют между собой алфавит (каждому достается несколько букв) и являются теми клавишами печатной машинки, какие буквы им достались. Удар по нужной клавише - это хлопок нужного человека (кому она досталась). Кто-либо предлагает напечатать какую-нибудь фразу, и участники «печатают», хлопая в нужный момент с равными между «буквами» промежутками. Пробел обозначается общим хлопком всей группы, точка - общими двумя хлопками.

    Сколько человек хлопало? Группа рассаживается в полукруг. Из участников выбираются «водящий» и «дирижер». «Водящий» становится спиной к полукругу на некотором расстоянии него. «Дирижер» занимает место перед учащимися и указывает жестом то на одного, то на другого. Вызванный жестом «дирижера» участник хлопает в ладони один раз. Один и тот же участник может быть вызван дважды или трижды. В общей сложности должно прозвучать 5 хлопков. «Водящий» должен определить, сколько человек хлопало. После того, как он справится со своей задачей, «водящий» занимает место в полукруге, «дирижер» идет вводить, а из полукруга выходит новый участник.

    Зеркало. Играть в эту игру можно в парах или вдвоем. Игроки садятся или встают друг напротив друга. Один из них совершает разные движения: поднимает руки, двигает ими в разные стороны, чешет нос. Другой - "зеркало" первого.

    Для начала можно ограничиться движениями рук, но постепенно усложнить игру: строить рожицы, поворачиваться и т.д. Время игры ограничивается 1-2 минутами.

    Четыре стихии. Играющие сидят по кругу и выполняют движения в соответствии со словами: "земля" - руки вниз, "вода" - вытянуть руки вперед, "воздух" - поднять руки вверх, "огонь" - произвести вращение руками в лучезапястных и локтевых суставах.

    Будь внимателен. Игроки рассаживаются по комнате и ждут некоторое время. Они не знают, какое именно задание им будет предложено и когда будет задан вопрос. Вопросы придумывает ведущий. Поэтому он должен быть особенно внимателен.

    Через определенное время ведущий просит описать все события, которые произошли в комнате с того момента, как все заняли свои места. Это может быть чье-то покашливание, скрип двери и т.д.

    Важные мелочи. На несколько секунд ведущий показывает предмет игрокам. Показывать надо так, чтобы у всех была возможность хорошо рассмотреть со всех сторон предложенный предмет.

    Затем ведущий прячет предмет и спрашивает игроков о какой-нибудь малозаметной особенности этого предмета.

    Игроки должны постараться припомнить названную деталь и дать правильный ответ.

    Помехи. Одному из участников упражнения вручают какой-нибудь сложный текст.

    Участвующий в течение минуты должен прочесть этот текст, а затем пересказать его или ответить на вопросы. В то время, пока он читает, остальные участники должны активно ему мешать: шуметь, смеяться, задавать вопросы и т.д.

    Чуткое ухо. Один игрок закрывает глаза и пытается отгадать, кто из других игроков только что храпел, бурчал или мяукал.

    Капля, речка, океан. Действие желательно сопровождать динамичным музыкальным фоном.

    Все участники встают со своих мест и распределяются по игровой площадке. Каждый игрок — это капелька. Легко представить себе окошко после дождя. На прозрачном стекле крупные капли.

    Ведущий дает команду: "Объединиться по двое". Все игроки мгновенно должны найти себе пару и схватиться за руки. Не давая игрокам опомниться, ведущий командует: "Объединиться по трое". И вот уже тройки игроков двигаются под музыку, держась за руки и не забывая пританцовывать. Команды ведущего следуют одна за другой: "По четыре человека, по пять, по шесть". "Все в общий круг", — командует ведущий, и все игроки образуют большой хоровод.

    Последнее слово. Педагог называет разные существительные. Неожиданно он прерывается, подходит к одному из участников и просит повторить последнее слово.

    Вопрос соседу. Все садятся в круг, ведущий - в центре. Он подходит к любому игроку и задает вопрос, например: "Как тебя зовут?", "Где ты живешь?" и т.д. Но отвечать должен не тот, кого спрашивают, а его сосед слева.

    Упражнения на развитие памяти

    Что исчезло? На столе раскладывают несколько предметов или картинок. Ребенок рассматривает их, затем отворачивается. Взрослый убирает один предмет. Ребенок смотрит на оставшиеся предметы и называет, что исчезло.

    Повторюшки. Ведущий садится на стул, смотрит на часы, открывает книгу, зевает, снимает трубку телефона, потом, помедлив, кладет ее на место, закрывает книгу. Участник должен повторить которые в той же последовательности.

    Тренировка памяти. На подносе укладываются шесть различных небольших предметов, например игрушечный автомобиль, конфетка, карандаш, точилка, расческа, ложка...

    В течение короткого времени ребенок запоминает, что лежит, потом поднос чем-нибудь накрывают. Что под покрывалом?

    Затем поменяться ролями.

    Вспомнить все. Игроки в парах поворачиваются друг к другу спиной, настраиваются на своего партнера и стараются максимально четко его себе представить. Теперь можно начинать игру. Ведущий объявляет, что сейчас придется вспоминать внешний облик человека, стоящего за вашей спиной. После этих слов никакие взгляды на партнера не допускаются.

    Первое задание:

    вспомнить, как зовут вашего партнера. (Задание выполняют по очереди абсолютно все участники).

    Второе задание:

    вспомнить, какого цвета глаза у партнера.

    Третье задание:

    ответить, какой длины брюки на партнере (вопрос должен звучать именно так, даже если в паре девочка в юбке).

    Следующее задание:

    сказать, какая обувь на ногах партнера.

    Не забудешь что купить? Подготовить предметы которые будем использовать в качестве покупок- подойдут разные пакеты, бутылочки, игрушки, мячи могут быть яблоками,

    большой мяч - это арбуз, мелкие предметы домашнего обихода, можно слепить. Магазины могут быть разными: "Игрушки", "Хозтовары", "Продуктовый" и т.д..

    Посылаем ребёнка в "магазин" и просим купить необходимые покупки, начинать с нескольких, постепенно увеличивая. Ребёнок должен вернуться и показать, рассказать, что купил.

    Олень. Запомнить и обыграть стихотворение:

    У Оленя дом большой,

    Он сидит в окно глядит,

    Мимо заинька бежит,

    И в окно стучит:

    "Тук, тук, дверь открой,

    Там в лесу охотник злой",

    Ну-ка, зайка, забегай,

    Лапу подавай!

    Цепочка действий. Ребенку предлагается цепочка действий, которые необходимо выполнить последовательно. Например: "Подойди к шкафу, возьми книгу для чтения, положи ее на середину стола".

    Кукловод. "Кукловод" завязывает глаза игроку и "водит" его, как куклу, по несложному маршруту, держа за плечи, в полном молчании: 4-5 шагов вперед, остановка, поворот направо, 2 шага назад, поворот налево, 5-6 шагов вперед и т. д.

    Затем игроку развязывают глаза и просят самостоятельно найти исходную точку маршрута и пройти его от начала до конца, вспоминая свои движения.

    Волшебный мешок с подарками. На пол высыпаются 10-15 предметов разной формы, функциональной принадлежности, цвета. В течение минуты дети рассматривают и запоминают их. Взрослый складывает их обратно в мешок и просит ответить на вопросы о предметах:

    Какого цвета был брелок?

    Сколько резинок для волос лежало на полу?

    Кто где? Игроки становятся или садятся в круг, водящий — в центре. Он внимательно осматривает круг, стараясь запомнить, кто где стоит. Потом закрывает глаза и три раза поворачивается вокруг своей оси. За это время двое из игроков, стоящих через одного, меняются местами.

    Задача водящего — указать тех, кто находится не на своем месте. Если он ошибается, то остается водящим, если угадывает — указанный игрок занимает его место.

    При составлении сборника использовались упражнения, разработанные и апробированные на практике режиссерами и педагогами по актерскому мастерству.


    Сегодня, по нездоровью Торцова, урок был назначен в его квартире. Аркадий Николаевич уютно рассадил нас в своём кабинете.

    Вы знаете теперь, - говорил он, - что наша сценическая работа начинается с введения в пьесу и в роль, магического «если бы», которое является рычагом, переводящим артиста из повседневной действительности в плоскость воображения. Пьеса, роль - это вымысел автора, это ряд магических и других «если бы», «предлагаемых обстоятельств», придуманных им. Подлинной «были», реальной действительности на сцене не бывает, реальная действительность - не искусство. Последнему, по самой его природе, нужен художественный вымысел, каковым в первую очередь и является произведение автора. Задача артиста и его творческой техники заключается и том, чтобы превращать вымысел пьесы в художественную сценическую быль. В этом процессе огромную роль играет наше воображение. Поэтому стоит подольше остановиться на нём и приглядеться к его функции в творчестве.

    Торцов указал на стены, увешанные эскизами всевозможных декораций.

    Всё это картины моею любимого молодого художника, уже умершего. Это был большой чудак: он делал эскизы для ненаписанных ещё пьес. Вот, например, эскиз для последнего акта несуществующей пьесы Чехова, которую Антон Павловнч задумал незадолго до своей смерти: затёртая во льдах экспедиция, жуткий и суровый север. Большой пароход, стиснутый плывучими глыбами. Закоптелые трубы зловеще чернеют на белом фоне. Трескучий мороз. Ледяной ветер вздымает снежные вихри. Стремясь вверх, они принимают очертания женщины в саване. А тут фигуры мужа и любовника его жены, прижавшиеся друг к другу.

    Оба ушли от жизни и отправились в экспедицию, чтобы забыть свою сердечную драму. Кто поверит, что эскиз написан человеком, никогда не выезжавшим за пределы Москвы и её окрестностей! Он создал полярный пейзаж, пользуясь своими наблюдениями нашей зимней природы, тем, что знал по рассказам, по описаниям в художественной литературе и в научных книгах, по фотографическим снимкам. Из всего собранного материала создалась картина. В этой работе на долю воображения выпала главная роль.

    Торцов подвёл нас к другой стене, на которой была развешана серия пейзажей. Вернее, это было повторение одного и того же мотива: какого-то дачного места, но видоизменённого всякий раз воображением художника. Один и тот же ряд красивых домиков и сосновом бору - в разные времена года и суток, в солнцепёк, в бурю. Дальше - тот же пейзаж, но с вырубленным лесом, с выкопанными на его месте прудами и с новыми насаждениями деревьев различных пород. Художника забавляло по-своему расправляться с природой и с жизнью людей. Он в своих эскизах строил и ломал дома, города, перепланировал местность, срывал горы.

    Смотрите, как красиво! Московский Кремль на берегу моря! - воскликнул кто-то.

    Всё это тоже создало воображение художника.

    А вот эскизы для несуществующих пьес из «межпланетной жизни», - сказал Торцов, подводя нас к новой серии рисунков и акварелей. - Вот здесь изображена станция для каких-то аппаратов, поддерживающих сообщение между планетами. Видите: огромный металлический ящик с большими балконами и фигурами каких-то красивых, странных существ. Это вокзал. Он висит в пространстве. В окнах его видны люди - пассажиры с земли… Линия таких же вокзалов, уходящих вверх и вниз, видна в беспредельном пространстве: они поддерживаются а равновесии взаимным притяжением огромных магнитов. На горизонте несколько солнц или лун. Свет их создаёт фантастические эффекты, неведомые на земле. Чтоб написать такую картину, нужно обладать не просто воображением, а хорошей фантазией.

    Какая же между ними разница? - спросил кто-то.

    Воображение создаёт то, что есть, что бывает, что мы знаем, а фантазия - то, чего нет, чего в действительности мы не знаем, чего никогда не было и не будет. А может, и будет! Как знать? Когда народная фантазия создавала сказочный ковёр-самолёт, кому могло прийти в голову, что люди будут парить в воздухе на аэропланах? Фантазия всё знает и всё может. Фантазия, как и воображение, необходима художнику.

    А артисту? - спросил Шустов.

    А для чего, по-вашему, артисту нужно воображение? - задал встречный вопрос Аркадий Николаевич.

    Как для чего? Чтобы создавать магическое «если бы», «предлагаемые обстоятельства», - ответил Шустов.

    Шустов молчал.

    Всё ли, что артистам нужно знать о пьесе, даёт им драматург? - спросил Торцов. - Можно ли на ста страницах полностью раскрыть жизнь всех действующих лиц? Или же многое остаётся недосказанным? Так, например: всегда ли и достаточно ли подробно говорит автор о том, что было до начала пьесы? Говорит ли он исчерпывающе о том, что будет по окончании её, о том, что делается за кулисами, откуда приходит действующее лицо, куда оно уходит? Драматург скуп на такого рода комментарии. В его тексте значится лишь: «Те же и Петров» или: «Петров уходит». Но мы не можем приходить из неведомого пространства и уходить в него, не задумываясь о целях таких передвижений. Такому действию «вообще» нельзя поверить. Мы знаем и другие ремарки драматурга: «встал», «ходит в волнении», «смеётся», «умирает». Нам даются лаконические характеристики роли, вроде: «Молодой человек приятной наружности. Много курит».

    Но разве этого достаточно, для того чтобы создать весь внешний образ, манеры, походку, привычки? А текст и слова роли? Неужели их нужно только вызубрить и говорить наизусть? А все ремарки поэта, а требования режиссёра, а его мизансцены и вся постановка? Неужели достаточно только запомнить их и потом формально выполнять на подмостках? Разве всё это рисует характер действующего лица, определяет все оттенки его мыслей, чувств, побуждений и поступков?

    Нет, всё это должно быть дополнено, углублено самим артистом. Только тогда всё данное нам поэтом и другими творцами спектакля оживёт и расшевелит разные уголки души творящего на сцене и смотрящего в зрительном зале. Только тогда сам артист сможет зажить всей полнотой внутренней жизни изображаемого лица и действовать так, как повелевает нам автор, режиссёр и наше собственное живое чувство. Во всей этой работе нашим ближайшим помощником является воображение, с его магическим «если бы» и «предлагаемыми обстоятельствами». Оно не только досказывает то, чего не досказали автор, режиссёр и другие, но оно оживляет работу всех вообще создателей спектакля, творчество которых доходит до зрителей прежде всего через успех самих артистов.

    Понимаете ли вы теперь, как «важно актёру обладать сильным и ярким воображением: оно необходимо ему в каждый момент его художественной работы и жизни на сцене, как при изучении, так и при воспроизведении роли». В процессе творчества воображение является передовым, который ведёт за собой самого артиста.

    Урок был прерван неожиданным визитом известного трагика У……, гастролирующего сейчас в Москве.

    Знаменитость рассказывала о своих успехах, а Аркадий Николаевич переводил рассказ на русский язык. После того как интересный гость уехал, а Торцов проводил его и вернулся к нам, он сказал, улыбаясь:

    Конечно, трагик привирает, но, как вы видите, он увлекающийся человек и искренне верит тому, что сочиняет. Мы, артисты, так привыкли на сцене дополнять факты подробностями собственного воображения, что эти привычки переносятся нами со сцены в жизнь. Здесь они, конечно, лишние, но в театре необходимы.

    Вы думаете, легко сочинять так, чтобы вас слушали с затаённым дыханием? Это тоже творчество, которое создается магическими «если бы», «предлагаемыми обстоятельствами» и хорошо развитым воображением.

    Про гениев, пожалуй, не скажешь, что они лгут. Такие люди смотрят на действительность другими глазами, чем мы. Они иначе, чем мы, смертные, видят жизнь. Можно ли осуждать их за то, что воображение подставляет к их глазам то розовые, то голубые, то серые, то чёрные стёкла? И хорошо ли будет для искусства, если эти люди снимут очки и начнут смотреть как на действительность, так и на художественный вымысел ничем не заслонёнными глазами, трезво, видя только то, что даёт повседневность?

    Признаюсь вам, что и я нередко лгу, когда мне приходится как артисту или режиссёру иметь дело с ролью или с пьесой, которые меня недостаточно увлекают. В этих случаях я увядаю, и мои творческие способности парализуются. Нужна подстёжка. Тогда я начинаю всех уверять, что увлечён работой, новой пьесой, и расхваливаю её. Для этого приходится придумывать то, чего в ней нет. Эта необходимость подталкивает воображение. Наедине я не стал бы этого делать, но при других волей-неволей приходится как можно лучше оправдывать свою ложь, и давать авансы. А после нередко пользуешься своими же собственными вымыслами как материалом для роли и для постановки, и вносишь их в пьесу.

    Если воображение играет для артистов такую важную роль, то что же делать тем, у кого его нет? - робко спросил Шустов.

    Надо развивать его или уходить со сцены. Иначе вы попадёте в руки режиссёров, которые заменят недостающее вам воображение своим. Это значило бы для вас отказаться от собственного творчества, сделаться пешкой на сцене. Не лучше ли развить собственное воображение?

    Это, должно быть, очень трудно! - вздохнул я.

    Смотря по тому, какое воображение! Есть воображение с инициативой, которое работает самостоятельно. Оно разовьётся без особых усилий и будет работать настойчиво, неустанно, наяву и во сне. Есть воображение, которое лишено инициативы, но зато легко схватывает то, что ему подсказывают, и затем продолжает самостоятельно развивать подсказанное. С таким воображением тоже сравнительно легко иметь дело. Если же воображение схватывает, но не развивает подсказанного, тогда работа становится труднее. Но есть люди, которые и сами не творят и не схватывают того, что им дали. Если актёр воспринимает из показанного лишь внешнюю, формальную сторону - это признак отсутствия воображения, без которою нельзя быть артистом.

    С инициативой или без инициативы? Схватывает и развивает или не схватывает? Вот вопросы, которые не дают мне покоя. Когда после вечернего чая водворилась тишина, я заперся в своей комнате, сел поудобнее на диван, обложился подушками, закрыл глаза и, несмотря на усталость, начал мечтать.

    Но с первого же момента моё внимание отвлекли световые круги, блики разных цветов, которые появлялись и ползли в полной темноте перед закрытыми глазами.

    Я потушил лампу, предполагая, что она вызывает эти явления. «О чём же мечтать?» - придумывал я.

    Но воображение не дремало. Оно рисовало мне верхушки деревьев большого соснового леса, которые размеренно и плавно покачивались от тихого ветра.

    Это было приятно.

    Почудился запах свежего воздуха.

    Откуда-то… в тишину… пробрались звуки тикающих часов.

    Я задремал.

    «Ну, конечно! - решил я, встрепенувшись. - Нельзя же мечтать без инициативы. Полечу на аэроплане! Над верхушками леса. Вот я пролетаю над ними, над полями, реками, городами, сёлами… над… верхушками деревьев… Они медленно-медленно качаются… Пахнет свежим воздухом и сосной… Тикают часы…

    ................................... ................................... ...................................

    «Кто это храпит? Неужели я сам?! Заснул?.. Долго ли?..»

    В столовой мели… передвигали мебель… Через занавески пробивался утренний свет.

    Часы пробили восемь. Инициати…ва… а… а…

    .....................19......г.

    Моё смущение от неудачи домашнего мечтания было так велико, что я не выдержал и всё рассказал Аркадию Николаевичу на сегодняшнем уроке, происходившем в малолетковской гостиной.

    Ваш опыт не удался потому, что вы допустили ряд ошибок, - сказал он мне в ответ на моё сообщение. - Первая из них была в том, что вы насиловали своё воображение, вместо того, чтоб увлекать его. Вторая ошибка в том, что вы мечтали «без руля и без ветрил», как и куда толкнёт случай. Подобно тому, как нельзя действовать лишь для того, чтоб что-нибудь делать(действовать - ради самого действия), так точно нельзя и мечтать ради самого мечтания. В работе вашего воображения не было смысла, интересного задания, необходимого при творчестве. Третья ваша ошибка в том, что ваши мечтания были не действенны, не активны. Между тем активность воображаемой жизни имеет для актёра совершенно исключительное по важности значение. Воображение его должно толкать, вызывать сначала внутреннее, а потом и внешнее действие.

    Я действовал, потому что мысленно летал над лесами с бешеной скоростью.

    Разве когда вы лежите в курьерском поезде, который тоже мчится с бешеной скоростью, вы действуете? - спросил Торцов. - Паровоз, машинист - вот кто работает, а пассажир пассивен. Другое дело, если бы во время хода поезда у вас был захватывающий деловой разговор, спор или вы составляли бы доклад, - тогда можно было бы говорить о работе и о действии. То же и в вашем полёте на аэроплане. Работал пилот, а вы бездействовали. Вот если бы вы сами управляли машиной или если бы вы делали фотографические снимки местности, можно было бы говорить об активности. Нам нужно активное, а не пассивное воображение.

    Как же вызвать эту активность? - допытывался Шустов.

    Я расскажу вам любимую игру моей шестилетней племянницы. Эта игра называется «Кабы да если бы» и заключается в следующем: «Что ты делаешь?» - спросила меня девочка. «Пью чай», - отвечаю я. «А если б это был не чай, а касторка, как бы ты пил?» Мне приходится вспоминать вкус лекарства. В тех случаях, когда мне это удается и я морщусь, ребёнок заливается хохотом на всю комнату. Потом задаётся новый вопрос. «Где ты сидишь?» - «На стуле», - отвечаю я. «А если бы ты сидел на горячей плите, что бы ты делал?» Приходится мысленно сажать себя на горячую плиту и с невероятными усилиями спасаться от ожогов. Когда это удаётся, девочке становится жалко меня. Она машет ручками и кричит: «Не хочу играть!» И если будешь продолжать игру, то дело кончится слезами. Вот и вы придумайте себе для упражнения такую игру, которая вызывала бы активные действия.

    Мне кажется, что это примитивный, грубый приём, - заметил я. - Мне бы хотелось найти более утончённый.

    Не торопитесь! Успеете! А пока довольствуйтесь простыми и самыми элементарными мечтаниями. Не торопитесь уноситься слишком высоко, а поживите с нами здесь, на земле, среди того, что вас окружает в действительности. Пусть эта мебель, предметы, которые вы чувствуете и видите, участвуют в вашей работе. Вот, например, этюд с сумасшедшим. В нём вымысел воображения был введён в реальную жизнь, нас тогда окружавшую. В самом деле: комната, в которой мы находились, мебель, которой мы забаррикадировали дверь, - словом, весь мир вещей остался нетронутым. Введён был лишь вымысел о несуществующем на самом деле сумасшедшем. В остальном же этюд опирался на нечто реальное, а не висел в воздухе.

    Попробуем сделать аналогичный опыт. Мы сейчас в классе на уроке. Это подлинная действительность. Пусть комната, её обстановка, урок, все ученики и их преподаватель остаются в том виде и состоянии, в котором мы теперь находимся. С помощью «если бы» я перевожу себя в плоскость несуществующей, мнимой жизни и для этого пока меняю только время и говорю себе: «Теперь не три часа дня, а три часа ночи». Оправдайте своим воображением такой затянувшийся урок. Это нетрудно. Допустите, что завтра у вас экзамен, а многое ещё не доделано, вот мы и задержались в театре. Отсюда новые обстоятельства и заботы: домашние ваши беспокоятся, так как ввиду отсутствия телефона нельзя было их уведомить о затяжке работы. Один из учеников пропустил вечеринку, на которую его пригласили, другой живёт очень далеко от театра и не знает, как без трамвая добраться домой, и так далее. Много ещё мыслей, чувствований и настроений рождает введённый вымысел. Всё это влияет на общее состояние, которое даст тон всему, что будет происходить дальше. Это одна из подготовительных ступеней для переживаний. В результате с помощью этих вымыслов мы создаём почву, предлагаемые обстоятельства для этюда, который можно было бы развить и назвать «Ночной урок».

    Попробуем сделать ещё один опыт: введём в действительность, то есть в эту комнату, в происходящий сейчас урок, новое «если бы». Пусть время суток останется то же - три часа дня, но пусть изменится время года, и будет не зима, не мороз в пятнадцать градусов, а весна с чудесным воздухом и теплом. Видите, уже ваше настроение изменилось, вы уже улыбаетесь при одной мысли о том, что вам предстоит после урока прогулка за город!

    Решите же, что вы предпримете, оправдайте всё это вымыслом, и получится новое упражнение для развития вашего воображения. Я даю вам ещё одно «если бы»: время суток, года, эта комната, наша школа, урок остаются, но всё переносится из Москвы в Крым, то есть меняется место действия за пределами этой комнаты. Там, где Дмитровка - море, в котором вы будете купаться после урока. Спрашивается, как мы очутились на юге?

    Оправдайте это предлагаемыми обстоятельствами, каким хотите вымыслом воображения. Может быть, мы поехали на гастроли в Крым и там не прерывали наших систематических школьных занятий? Оправдайте разные моменты этой мнимой жизни соответственно с введенными «если бы», и вы получите новый ряд поводов для упражнений воображения. Ввожу ещё новое «если бы» и перевожу себя и вас на Крайний Север в то время года, когда там круглые сутки день. Как оправдать такое переселение? Хотя бы тем, что мы приехали туда на киносъёмку. Она требует от актёра большой жизненности и простоты, так как всякая фальшь портит ленту. Не все из вас сумеют обходиться без наигрыша, а потому мне, режиссёру, приходиться позаботиться о школьных занятиях с вами. Приняв каждый из вымыслов при помощи «если бы» и поверив им, спросите себя: «Что бы я стал делать при данных условиях?» Разрешая вопрос, вы тем самым возбудите работу воображения.

    А теперь, в новом упражнении, мы сделаем все предлагаемые обстоятельства вымышленными. Из реальной жизни, нас теперь окружающей, оставим только эту комнату, и то сильно преображенную нашим воображением. Допустим, что все мы - члены научной экспедиции и отправляемся в далекий путь на самолёте. Во время перелёта над непроходимыми дебрями происходит катастрофа: мотор перестаёт работать, и аэроплан принужден опуститься в горной долине. Надо чинить машину. Эта работа задержит экспедицию на долгое время. Хорошо ещё, что есть запасы продовольствия, однако они не слишком обильны. Надо добывать себе пропитание охотой. Кроме того, надо устроить какое-нибудь жилище, организовать варку пищи, охрану на случай нападения туземцев или зверей. Так, мысленно, складывается жизнь, полная тревог и опасностей. Каждый из моментов её требует необходимых, целесообразных действий, которые логически и последовательно намечаются в нашем воображении. Надо поверить в их необходимость. В противном случае мечтания потеряют смысл и привлекательность.

    Однако творчество артиста не в одной внутренней работе воображения, но и во внешнем воплощении своих творческих мечтаний. Превратите же мечту в действительность, сыграйте мне эпизод из жизни членов научной экспедиции.

    Где? Здесь? В обстановке малолетковской гостиной? - недоумевали мы.

    Где же иначе? Не заказывать же нам специальную декорацию! Тем более, что у нас есть на этот случай свой художник. Он в одну секунду, бесплатно исполняет всякие требования. Ему ничего не стоит мгновенно превратить гостиную, коридор, залу во что нам заблагорассудится. Этот художник - наше собственное воображение. Дайте ему заказ. Решите, что бы вы стали делать после спуска аэроплана, если бы эта квартира была горной долиной, а этот стол - большим камнем, лампа с абажуром - тропическим растением, люстра со стёклышками - веткой с плодами, камин - заброшенным горном.

    А коридор чем будет? - заинтересовался Вьюнцов.

    Ущельем.

    Во!.. - радовался экспансивный юноша. - А столовая?

    Пещерой, в которой, по-видимому, жили какие-то первобытные люди.

    Это открытая площадка с широким горизонтом и чудным видом. Смотрите, светлые стены комнаты дают иллюзию воздуха. Впоследствии с этой площадки можно будет подняться на аэроплане.

    А зрительный зал? - не унимался Вьюнцов.

    Бездонная пропасть. Оттуда, так же, как и со стороны террасы, с моря, нельзя ждать нападения зверей и туземцев. Поэтому охрану надо ставить там, около дверей коридора, изображающего ущелье.

    А что представляет собой самая гостиная?

    Её нужно отвести для починки аэроплана.

    Где же сам аэроплан?

    Вот он, - указал Торцов на диван. - Самое сиденье - место для пассажиров; оконные драпировки - крылья. Расправьте их пошире. Стол - мотор. Прежде всего надо осмотреть двигатель. Поломка в нём значительна. Тем временем другие члены экспедиции пусть располагаются на ночлег. Вот одеяла.

    Скатерти.

    Вот консервы и бочонок с вином. - Аркадий Николаевич указал на толстые книги, лежащие на этажерке, и на большую вазу для цветов. - Осмотрите комнату повнимательнее, и вы отыщете много предметов, необходимых в вашем новом быту.

    Работа закипела, и скоро мы начали в уютной гостиной суровую жизнь задержавшейся в горах экспедиции. Мы ориентировались в ней, приспособились. Нельзя сказать, что я поверил в превращение, - нет, я просто не замечал того, чего не надо было видеть. Нам некогда было замечать. Мы были заняты делом. Неправда вымысла заслонялась правдой нашего чувствования, физического действия и веры в них. После того как мы довольно удачно сыграли заданный экспромт, Аркадий Николаевич сказал:

    В этом этюде мир воображения ещё сильнее вошёл в реальную действительность: вымысел о катастрофе в горной местности втиснулся в гостиную. Это один из бесчисленных примеров того, как с помощью воображения можно внутренне перерождать для себя мир вещей. Его не надо отталкивать. Напротив, его следует включать в создаваемую воображением жизнь.

    Такой процесс постоянно имеет место на наших интимных репетициях. В самом деле, мы составляем из венских стульев всё, что может придумать воображение автора и режиссёра: дома, площади, корабли, леса. При этом мы не верим в подлинность того, что венские стулья - это дерево или скала, но мы верим подлинности своего отношения к подставным предметам, если бы они были деревом или скалой.

    .....................19......г.

    Урок начался с маленького введения. Аркадий Николаевич говорил:

    До сих пор наши упражнения по развитию воображения в большей или меньшей части соприкасались то с окружающим нас миром вещей (комната, камин, дверь), то с подлинным жизненным действием (наш урок). Теперь я вывожу работу из мира вещей, окружающих нас, в область воображения. В ней мы будем так же активно действовать, но лишь мысленно.

    Отрешимся же от данного места, от времени, перенесёмся в другую обстановку, хорошо нам известную, и будем действовать так, как нам подскажет вымысел воображения. Решите, куда бы вы хотели мысленно перенестись, - обратился ко мне Аркадий Николаевич. Где и когда будет происходить действие?

    В моей комнате, вечером, - заявил я.

    Отлично, - одобрил Аркадий Николаевич. - Не знаю, как вам, но мне было бы необходимо для того, чтобы почувствовать себя в воображаемой квартире, сначала мысленно подняться по лестнице, позвонить у входной двери, словом - совершить ряд последовательных логических действий. Подумайте о ручке двери, которую надо нажать. Вспомните, как она повёртывается, как дверь отворяется и как вы входите в свою комнату. Что вы видите перед собой?

    Прямо - шкаф, умывальник…

    А налево?

    Диван, стол…

    Попробуйте пройтись по комнате и пожить в ней. Отчего вы поморщились?

    Я нашел на столе письмо, вспомнил, что я ещё на него не ответил, и мне стало стыдно.

    Хорошо. По-видимому, вы теперь уже можете сказать: «Я есмь в своей комнате».

    Что значит: «Я есмь»? - спрашивали ученики.

    - «Я есмь» на нашем языке говорит о том, что я оставил себя в центр вымышленных условий, что я чувствую себя находящимся среди них, что я существую в самой гуще воображаемой жизни, в мире воображаемых вещей и начинаю действовать от своего собственного имени, за свой страх и совесть. Теперь скажите мне, что вы хотите делать?

    Это зависит от того, который теперь час.

    Логично. Условимся, что теперь одиннадцать часов вечера.

    Это то время, когда в квартире наступает тишина, - заметил я.

    Что же вам захочется делать в этой тишине? - подталкивал меня Торцов.

    Убедиться в том, что я не комик, а трагик.

    Жаль, что вы хотите так непроизводительно тратить время. Как же вы будете убеждать себя?

    Буду играть сам для себя какую-нибудь трагическую роль, - открывал я свои тайные мечты.

    Какую же? Отелло?

    О, нет. Над Отелло больше невозможно работать в моей комнате. Там каждый уголок толкает на повторение того, что уже много раз делалось раньше.

    Так что же вы будете играть?

    Я не отвечал, так как сам ещё не решил вопроса.

    Что вы делаете сейчас?

    Я осматриваю комнату. Не подскажет ли мне какой-нибудь предмет интересную тему для творчества… Вот, например, я вспомнил, что за шкафом есть мрачный угол. То есть он сам по себе не мрачный, а кажется таким при вечернем освещении. Там вместо вешалки торчит крюк, словно предлагая свои услуги, чтобы повеситься. Так вот, если бы я в самом деле захотел покончить с собой, что бы я сейчас стал делать?

    Что же именно?

    Конечно, прежде всего, пришлось бы искать веревку или кушак, поэтому я перебираю вещи на своих полках, в ящиках…

    Да… Но оказывается, крюк прибит слишком низко. Мои ноги касаются пола.

    Это неудобно. Ищите другой крюк.

    Другого нет.

    Если так, то не лучше ли вам остаться жить!

    Не знаю, спутался, и воображение иссякло, - признался я.

    Потому что сам вымысел нелогичен. В природе всё последовательно и логично (за отдельными исключениями), и вымысел воображения должен быть таким же. Немудрено, что ваше воображение отказалось проводить линию без всякой логической посылки - к глупому заключению. Тем не менее, только что проделанный вами опыт мечтаний о самоубийстве выполнил то, что от него ждали: он наглядно демонстрировал вам новый вид мечтания. При этой работе воображения артист отрешается от окружающего его реального мира (в данном случае - от этой комнаты) и мысленно переносится в воображаемый (то есть в вашу квартиру). В этой воображаемой обстановке всё вам знакомо, так как материал для мечтания был взят из вашего же ежедневного жизненного обихода. Это облегчило поиски вашей памяти. Но как быть, когда при мечтании имеешь дело с незнакомой жизнью? Это условие создаёт новый вид работы воображения.

    Чтоб понять её, отрешитесь снова от окружающей вас сейчас действительности и мысленно перенеситесь в другие, незнакомые, не существующие сейчас, но могущие существовать в реальной жизни условия. Например: едва ли кто-нибудь из здесь сидящих совершал кругосветное путешествие. Но это возможно как в действительности, так и в воображении.

    Эти мечтания нужно выполнять не «как-нибудь», не «вообще», не «приблизительно» (всякое «как-нибудь», «вообще», «приблизительно» недопустимы в искусстве), а во всех подробностях, из которых складывается всякое большое предприятие.

    Во время дороги вам предстоит иметь дело с самыми разнообразными условиями, с бытом, обычаями чуждых стран и народностей. Едва ли вы найдёте в своей памяти весь необходимый материал. Поэтому придётся его черпать из книг, картин, снимков и иных источников, дающих знание или воспроизводящих впечатления других людей. Из этих сведений вы выясните, где именно вам придётся мысленно побывать, в какое время года, месяца; где вам предстоит мысленно плыть на пароходе и где, в каких городах придётся делать остановки. Там же вы получите сведения об условиях и обычаях тех или иных стран, городов и прочее. Остальное, чего недостаёт для мысленного создания кругосветного путешествия, пусть творит воображение. Все эти важные данные сделают работу более обоснованной, а не беспочвенной, какой всегда бывают мечтания «вообще», приводящие актёра к наигрышу и ремеслу. После этой большой предварительной работы можно уже составлять маршрут и пускаться в дорогу. Не забудьте только всё время быть в контакте с логикой и последовательностью. Это поможет вам приблизить зыбкую, неустойчивую мечту к незыблемой и устойчивой действительности.

    Переходя к новому виду мечтания, я имею в виду то обстоятельство, что воображению дано от природы больше возможностей, чем самой реальной действительности. В самом деле, воображение рисует то, что в реальной жизни неосуществимо. Так, например: в мечте мы можем переноситься на другие планеты и похищать там сказочных красавиц; мы можем сражаться и побеждать несуществующих чудовищ; мы можем спускаться на дно морское и брать себе в жены водяную царицу. Попробуйте всё это проделать в действительности. Едва ли нам удастся найти в готовом виде материал для таких мечтаний. Наука, литература, живопись, рассказы дают нам лишь намёки, толчки, точки отправления для этих мысленных экскурсий в область несбыточного. Поэтому в таких мечтаниях главная творческая работа падает на нашу фантазию. В этом случае нам ещё нужнее те средства, которые приближают сказочное к действительности. Логике и последовательности, как я уже говорил, принадлежит в этой работе одно из главных мест. Они помогают приближать невозможное к вероятному. Поэтому при создании сказочного и фантастического будьте логичны и последовательны.

    Теперь, - продолжал Аркадий Николаевич после недолгого раздумья, - я хочу объяснить вам, что теми же этюдами, которые вы уже проделали, можно пользоваться в разных комбинациях и вариациях. Так, например, вы можете сказать себе: «Дай-ка я посмотрю, как мои товарищи-ученики, во главе с Аркадием Николаевичем и Иваном Платоновичем, ведут свои школьные занятия в Крыму или на Крайнем Севере. Дай-ка я погляжу, как они совершают свою экспедицию на аэроплане». При этом вы отойдёте мысленно в сторону и будете смотреть, как ваши товарищи жарятся на голице Крыма или мёрзнут на севере, как они чинят поломанный аэроплан в горной долине или готовятся к защите от нападения зверей. В этом случае вы являетесь простым зрителем того, что рисует вам ваше воображение, и не играете никакой роли в этой воображаемой жизни.

    Но вот вам захотелось самому принять участие я воображаемой экспедиции или в уроках, перенесённых на южный берет Крыма. «Как-то я выгляжу во всех этих положениях?» - говорите вы себе и снова отходите в сторону и видите своих товарищей-учеников и себя самого среди них на уроке в Крыму или в экспедиции. На этот раз вы тоже являетесь пассивным зрителем.

    В конце концов, вам надоело смотреть на себя и захотелось действовать, для этого вы переносите в свою мечту себя и сами начинаете учиться в Крыму или на севере, а потом чините аэроплан или сторожите лагерь. Теперь в качестве действующего лица в воображаемой жизни вы уже не можете видеть себя самого, а видите то, что вас окружает, и внутренне отзываетесь на всё совершающееся вокруг как подлинный участник этой жизни. В этот момент ваших действенных мечтаний в вас создаётся то состояние, которое мы называем «я есмь».

    .....................19......г.

    Прислушайтесь к себе и скажите: что происходит в вас, когда вы, как на последнем уроке, думаете о школьных занятиях в Крыму? - спросил Аркадий Николаевич Шустова в начале сегодняшнего урока.

    Что же во мне происходит? - задумался Паша. - Мне почему-то представляется маленький, плохонький номер в гостинице, открытое окно на море, теснота, много учеников в комнате и кто-то из них проделывает упражнения для развития воображения.

    А что происходит внутри вас, - обратился Аркадий Николаевич к Дымковой, - при мысли о той же компании учеников, перенесённых воображением на далёкий север?

    Мне представляются ледяные горы, костёр, палатка, мы все в меховой одежде…

    Таким образом, - вывел заключение Торцов, - стоит мне назначить тему для мечтания, как вы уже начинаете видеть так называемым внутренним взором соответствующие зрительные образы. Они называются на нашем актёрском жаргоне видениями внутреннего зрения.

    Если судить по собственному ощущению, то воображать, фантазировать, мечтать означает прежде всего смотреть, видеть внутренним зрением то, о чём думаешь.

    А что происходило у вас внутри, когда вы мысленно собирались повеситься в темном углу вашей комнаты? - обратился Аркадий Николаевич ко мне.

    Когда я мысленно увидел знакомую обстановку, во мне возникли хорошо известные сомнения, которые я привык перерабатывать в себе в своём одиночестве. Почувствовав в душе ноющую тоску и желая избавиться от грызущих душу сомнений, я, от нетерпения и слабости характера, мысленно искал выхода в самоубийстве, - объяснял я с некоторым волнением.

    Таким образом, - формулировал Аркадий Николаевич, - стоило вам увидеть внутренним взором знакомую обстановку, почувствовать её настроение, и тотчас же в вас ожили знакомые мысли, связанные с местом действия. От мыслей родились чувство и переживания, а за ними и внутренние позывы к действию.

    А что вы видите внутренним взором, когда вспоминаете об этюде с сумасшедшим? - обратился ко всем ученикам Аркадий Николаевич.

    Я вижу малолетковскую квартиру, много молодёжи, в зале - танцы, в столовой - ужин. Светло, тепло, весело! А там, на лестнице, у парадной двери - огромный, измождённый человек с растрёпанной бородой, в больничных туфлях, в халате, прозябший и голодный, - говорил Шустов.

    Разве вы видите только начало этюда? - спросив Аркадий Николаевич замолчавшего Шустова.

    Нет, мне представляется ещё и шкаф, который мы несли, чтоб забаррикадировать дверь. Помню ещё, как я мысленно разговаривал по телефону с больницей, из которой бежал сумасшедший.

    А ещё что вы видите?

    По правде говоря - больше ничего.

    Нехорошо! Потому что с таким маленьким, клочковатым запасом материала видений не создашь непрерывной их вереницы для всего этюда. Как же быть?

    Надо выдумывать, досочинять то, чего нехватает, - предложил Паша.

    Да, именно, досочинять! Так нужно всегда поступать в тех случаях, когда автор, режиссёр и другие творцы спектакля не досказали всего, что необходимо знать творящему артисту.

    Нам нужна, во-первых, непрерывная линия «предлагаемых обстоятельств», среди которых проходит жизнь этюда, а во-вторых, повторяю, нам нужна непрерывная вереница видений, связанных с этими предлагаемыми обстоятельствами. Короче говоря, нам нужна непрерывная линия не простых, а иллюстрированных предлагаемых обстоятельств. Поэтому, запомните хорошенько, однажды и навсегда; в каждый момент вашего пребывания на подмостках, в каждый момент внешнего или внутреннего развития пьесы и её действия, артист должен видеть или то, что происходит вне его, на сцене (то есть внешние, предлагаемые обстоятельства, созданные режиссёром, художником и другими творцами спектакля), или же то, что происходит внутри, в воображении самого артиста, то есть те видения, которые иллюстрируют предлагаемые обстоятельства жизни роли. Из всех этих моментов образуется то вне, то внутри нас непрерывная бесконечная вереница внутренних и внешних моментов видений, своего рода кинолента. Пока длится творчество, она безостановочно тянется, отражая на экране нашего внутреннего зрения иллюстрированные предлагаемые обстоятельства роли, среди которых живёт на сцене, на свой собственный страх и совесть, артист, исполнитель роли.

    Эти видения создадут внутри вас соответствующее настроение. Оно окажет воздействие на вашу душу и вызовет соответствующее переживание.

    Перманентный просмотр киноленты внутренних видений, с одной стороны, удержит вас в пределах жизни пьесы, а с другой - будет постоянно и верно направлять ваше творчество.

    Кстати, но поводу внутренних видений. Правильно ли говорить, что мы ощущаем их внутри себя? Мы обладаем способностью видеть то, чего на самом деле нет, что мы себе лишь представляем. Не трудно проверить эту нашу способность. Вот люстра. Она находится вне меня. Она есть, она существует в материальном мире. Я смотрю и чувствую, что выпускаю на неё, если так можно выразиться, «щупальца моих глаз». Но вот я отвел глаза от люстры, закрыл их и хочу вновь увидеть её - мысленно, «по воспоминанию». Для этого необходимо, так сказать, втянуть в себя назад «щупальца своих глаз» и потом изнутри направить их не на реальный предмет, а на какой-то мнимый «экран нашего внутреннего зрения», как мы называем его на своём актёрском жаргоне.

    Где же находится этот экран, или, вернее, где я его ощущаю - внутри или вне себя? По моему самочувствию, он где-то вне меня, в пустом пространстве передо мною. Сама кинолента точно проходит у меня внутри, а её отражение я вижу вне себя.

    Чтобы быть до конца понятым, скажу о том же другими словами, в другой форме. Образы наших видений возникают внутри нас, в нашем воображении, в памяти и затем уже как бы мысленно переставляются во вне нас, для нашего просмотра. Но мы смотрим на эти воображаемые объекты изнутри, так сказать, не наружными, а внутренними глазами (зрением).

    То же самое происходит и а области слуха: мы слышим воображаемые звуки не наружными ушами, а внутренним слухом, но источники этих звуков, в большинстве случаев, мы ощущаем не внутри, а вне себя. Скажу то же, но переверну фразу: воображаемые объекты и образы рисуются нам хотя и вне нас, но всё же они предварительно возникают внутри нас, в нашем воображении и памяти. Проверим всё это на примере.

    Названов! - обратился ко мне Аркадий Николаевич. - Помните вы мою лекцию в городе …? Видите ли вы сейчас эстраду, на которой мы оба сидели? Чувствуете ли вы сейчас эти зрительные образы внутри или вне нас?

    Я чувствую их вне себя, как и тогда в действительности, - отвечал я без раздумья.

    А какими глазами вы смотрите сейчас на воображаемую эстраду - внутренними или внешними?

    Внутренними.

    Только с такими оговорками и пояснениями можно принять термин «внутреннее зрение».

    Создать видения на все моменты большой пьесы. Это страшно сложно и трудно! - испугался я.

    - «Сложно и трудно»? - В наказание за эти слова потрудитесь рассказать мне всю вашу жизнь, с того момента, как вы себя помните, - неожиданно предложил мне Аркадий Николаевич.

    Мой отец говаривал: «Детство вспоминается целым десятилетием, юность - по годам, зрелость - по месяцам, а старость - по неделям». Вот и я так же ощущаю своё прошлое. При этом многое из того, что запечатлелось, видится во всех мельчайших подробностях, например, первые моменты, с которых начинаются воспоминания моей жизни, - качели в саду. Они пугали меня. Также чётко вижу я многие эпизоды из жизни детской, в комнате матери, няни, на дворе, на улице. Новый этап - отрочество - запечатлелся во мне с особой чёткостью, потому что он совпал с поступлением в школу. С этого момента видения иллюстрируют мне более короткие, но и более многочисленные куски жизни. Так большие этапы и отдельные эпизоды уходят в прошлое - от настоящего - длинной-длинной вереницей.

    И вы её видите?

    Что вижу?

    Непрерывную вереницу, создающуюся из этапов и эпизодов, тянущихся через всё ваше прошлое.

    Вижу, хотя и с перерывами, - признался я.

    Вы слышали! - воскликнул победоносно Аркадий Николаевич. - В несколько минут Названов создал киноленту всей своей жизни и не может сделать того же в жизни роли для каких-нибудь трёх часов, потребных для её передачи на спектакле.

    Да разве я вспомнил всю жизнь? Несколько её моментов!

    Вы прожили всю жизнь, и от неё остались воспоминания наиболее важных моментов. Проживите всю жизнь роли, и пусть от неё тоже останутся наиболее существенные, этапные моменты. Почему же вы считаете эту работу такой трудной?

    Да потому что подлинная жизнь сама, естественным путём, создаёт киноленту видений, а в воображаемой жизни роли надо это делать самому артисту, и это очень трудно и сложно.

    Вы сами скоро убедитесь в том, что эта работа не так сложна в действительности. Вот если бы я предложил вам провести непрерывную линию не из видений внутреннего зрения, а из ваших душевных чувствований и переживаний, то такая работа оказалась бы не только «сложной» и «трудной», но и невыполнимой.

    Почему? - не понимали ученики.

    Да потому, что наши чувствования и переживания неуловимы, капризны, изменчивы и не поддаются закреплению, или, как мы говорим на нашем актёрском жаргоне, «фиксированию, или фиксажу». Зрение сговорчивее. Его образы свободнее и крепче запечатлеваются в нашей зрительной памяти и вновь воскресают в нашем представлении. Кроме того, зрительные образы нашей мечты, несмотря на свою призрачность, всё-таки реальнее, более ощутимы, более «материальны» (если так можно выражаться о мечте), чем представления о чувствованиях, неясно подсказываемых нам нашей эмоциональной памятью.

    Пусть же более доступные и сговорчивые зрительные видения помогают нам воскрешать и закреплять менее доступные, менее устойчивые душевные чувствования. Пусть кинолента видений постоянно поддерживает в нас соответствующие настроения, аналогичные с пьесой. Пусть они, окутывая нас, вызывают соответствующие переживания, позывы, стремления и самые действия. Вот для чего нам необходимы в каждой роли не простые, а иллюстрированные предлагаемые обстоятельства - заключил Аркадий Николаевич.

    Значит, - хотел я договориться до конца, - если я создам внутри себя киноленту видений для всех моментов жизни Отелло и буду пропускать эту ленту на экране моего внутреннего зрения…

    И если, - подхватил Аркадий Николаевич, - созданная вами иллюстрация верно отражает предлагаемые обстоятельства и магическое «если бы» пьесы, если последние вызывают в вас настроения и чувствования, аналогичные с таковыми же самой роли, то вы, вероятно, каждый раз будете заражаться от ваших видений и правильно переживать чувствования Отелло при каждом внутреннем просмотре киноленты.

    Когда эта лента сделана, то пропускать её не трудно. Весь вопрос в том, как её создавать! - не сдавался я.

    Об этом - а следующий раз, - сказал Аркадий Николаевич, вставая и уходя из класса.

    .....................19......г.

    Давайте мечтать и создавать киноленты! - предложил Аркадий Николаевич.

    О чём же мы будем мечтать? - спрашивали ученики.

    Я умышленно выбираю бездейственную тему, потому что действенная сама по себе может возбудить активность, без предварительной помощи процесса мечтания. Наоборот, малодейственная тема нуждается в усиленной предварительной работе воображения. В данный момент меня интересует не сама активность, а подготовка к ней. Вот почему я беру наименее действенную тему и предлагаю вам пожить жизнью дерева, глубоко вросшего корнями в землю.

    Отлично! Я - дерево, столетний дуб! - решил Шустов. - Впрочем, хотя я это и сказал, но мне не верится, что это может быть.

    В таком случае, скажите себе так: я - это я, но если бы я был дубом, если бы вокруг и внутри меня сложились такие-то и такие-то обстоятельства, то что бы я стал делать? - помогал ему Торцов.

    Однако, - усомнился Шустов, - как же можно действовать в бездействии, неподвижно стоя на одном месте?

    Да, конечно, вы не можете передвигаться с одного места на другое, ходить. Но кроме этого существуют другие действия. Чтоб вызвать их, прежде всего вам надо решить, где вы находитесь? В лесу, среди лугов, на горной вершине? Что вас больше взволнует, то и выбирайте.

    Шустову мерещилось, что он дуб, растущий на горной поляне, где-то около Альп. Налево, вдали, высится замок. Кругом - широчайший простор. Далеко серебрятся снеговые цепи, а ближе - бесконечные холмы, которые кажутся сверху окаменелыми морскими волнами. Там и сям разбросаны деревушки.

    Теперь расскажите мне, что вы видите вблизи?

    Я вижу на самом себе густую шапку листвы, которая сильно шумит при колыхании сучьев.

    Еще бы! У вас там, наверху, часто бывает сильный ветер.

    Я вижу на своих сучьях гнёзда каких-то птиц.

    Это хорошо при вашем одиночестве.

    Нет, хорошего тут мало. С этими птицами трудно ужиться. Они шумят крыльями, точат клювы об мой ствол и иногда скандалят и дерутся. Это раздражает… Рядом со мной течёт ручей - мой лучший друг и собеседник. Он спасает меня от засухи, - фантазирует дальше Шустов.

    Торцов заставил его дорисовать каждую деталь в этой воображаемой им жизни.

    Затем Аркадий Николаевич обратился к Пущину, который, не прибегая к усиленной помощи воображения, выбрал самое обыденное, хорошо знакомое, что легко оживает в воспоминании. Воображение у него мало развито. Он представлял себе дачу с садом в Петровском парке.

    Что вы видите? - спрашивал его Аркадий Николаевич.

    Петровский парк.

    Всего Петровского парка сразу не охватишь. Выберите какое-нибудь определенное место для своей дачи… Ну, что вы перед собой видите?

    Забор с решёткой.

    Пущин молчал.

    Из какого материала сделан этот забор?

    Из материала?.. Из гнутого железа.

    С каким рисунком? Набросайте мне его.

    Пущин долго водил пальцем но столу, причем видно было, что он впервые придумывал то, о чем говорил.

    Не понимаю! Нарисуйте яснее, - выжимал Торцов до конца его зрительную память.

    Ну, хорошо… Допустим, что вы это видите… Теперь скажите мне, что находится за забором?

    Проезжая дорога.

    Кто же по ней ходит и ездит?

    Дачники.

    Извозчики.

    Ломовые.

    А ещё кто проезжает по шоссе?

    Верховые.

    Может быть, велосипеды?

    Вот, вот! велосипеды, автомобили…

    Ясно было, что Пущин даже не пытался тревожить своё воображение. Какая же польза от такого пассивного мечтания, раз что за ученика работает учитель?

    Я высказал своё недоумение Торцову.

    В моем методе расшевеливать воображение есть несколько моментов, которые следует отметить, - отвечал он. - Когда воображение ученика бездействует, я задаю ему простой вопрос. Нельзя же не ответить на него, раз что к вам обращаются. И ученик отвечает, - иногда наобум, чтобы отвязались. Такого ответа я не принимаю, доказываю его несостоятельность. Чтобы дать более удовлетворительный ответ, ученику приходится либо тотчас же расшевелить своё воображение, заставить себя увидеть внутренним зрением то, о чём его спрашивают, либо подойти к вопросу от ума, от ряда последовательных суждений. Работа воображения очень часто подготовляется и направляется такого рода сознательной, умственной деятельностью. Но вот наконец ученик что-то увидел в своей памяти или воображении; Перед ним встали определённые зрительные образы. Создали короткий момент мечтания. После этого, с помощью нового вопроса, я повторяю тот же процесс. Тогда складывается второй короткий момент прозрения, потом третий. Так я поддерживаю и продлеваю его мечтание, вызывая целую серию оживающих моментов, которые в совокупности дают картину воображаемой жизни. Пусть она пока неинтересна. Хорошо уже, что она соткана из внутренних видений самого ученика. Пробудив раз воображение, он может увидеть то же и два, и три, и много раз. От повторения картина всё больше врезывается в память, и ученик сживается с ней. Однако бывает ленивое воображение, которое не всегда отзывается даже на самые простые вопросы. Тогда преподавателю ничего не остаётся, как, задав вопрос, самому подсказать ответ на него. Если предложенное учителем удовлетворяет ученика, он, принимая чужие зрительные образы, начинает - по-своему - что-то видеть. В противном случае ученик направляет подсказанное по собственному вкусу, что также заставляет его смотреть и видеть внутренним зрением. В результате и на этот раз создаётся какое-то подобие воображаемой жизни, сотканное частично из материала самого мечтающего… Вижу, что вас мало удовлетворяет этот результат. Тем не менее и такое вымученное мечтание что-то приносит.

    Что же именно?

    Хотя бы то, что до мечтания вовсе не было образных представления для создаваемой жизни. Было что-то смутное, расплывчатое. А после такой работы кое-что живое намечается и определяется. Создаётся та почва, в которую учитель и режиссёр могут бросать новые семена. Это та невидимая загрунтовка, по которой можно писать картину. Кроме того, при моём способе сам ученик перенимает у учителя приём подстёгивания своего воображения, научается будоражить его вопросами, которые подсказывает ему теперь работу его собственного ума. Образуется привычка сознательно бороться с пассивностью, вялостью своего воображения. А это уже много.

    .....................19......г.

    И сегодня Аркадий Николаевич продолжал упражнения но развитию воображения.

    На последнем уроке, - говорил он Шустову, - вы рассказали мне, кто вы, где вы находитесь в вашей мечте и что видите вокруг себя… Скажите же мне теперь, что вы слышите вашим внутренним слухом в воображаемой жизни старого дуба?

    Сперва Шустов ничего не слышал. Торцов напомнил ему о возне птиц, свивших себе гнезда на сучьях дуба и прибавил:

    Ну, а кругом, на своей горной поляне, что вы слышите?

    Теперь Шустов слышал блеяние овец, мычание коров, звон колокольчиков, звук пастушьих рожков, разговор женщин, отдыхающих под дубом от тяжёлой полевой работы.

    Скажите мне теперь, когда происходит всё, что вы видите и слышите в своём воображении? В какую историческую эпоху? В каком веке?

    Шустов выбрал эпоху феодализма.

    Хорошо. Если так, то вы в качестве старого дуба услышите ещё какие-нибудь звуки, характерные для того времени?

    Шустов, помолчав, сказал, что он слышит песни странствующего певца, миннезингера, направляющегося на праздник в соседний замок: здесь, под дубом, у ручья, он отдыхает, умывается, переодевается в парадную одежду и готовится к выступлению. Здесь он настраивает свою арфу и в последний раз репетирует новую песню о весне, о любви, о сердечной тоске. А ночью дуб подслушивает любовное объяснение придворного с замужней дамой, их долгие поцелуи. Потом раздаются бешеные ругательства двух заклятых врагов, соперников, лязг оружия, последний вскрик раненого. А к рассвету слышатся тревожные голоса людей, разыскивающих тело погибшего, потом, когда они нашли его, общий гомон и отдельные резкие выкрики наполняют воздух Тело поднимают - слышны тяжелые, мерные шаги уносящих его.

    Не успели мы передохнуть, как Аркадий Николаевич задал Шустову новый вопрос:

    Что почему? - недоумевали мы.

    Почему Шустов - дуб? Почему он растет в средние века на горе?

    Торцов придает этому вопросу большое значение. Отвечая на него, можно, по его словам, выбрать из своего воображения прошлое той жизни, которая создалась уже в мечте.

    Почему вы одиноко растёте на этой поляне?

    Шустов придумал следующее предположение относительно прошлого старого дуба. Когда-то вся возвышенность была покрыта густым лесом. Но барон, владелец того замка, который виднеется невдалеке, по ту сторону долины, должен был постоянно опасаться набега со стороны воинственного феодала-соседа. Лес скрывал от глаз передвижение его войска и мог служить врагу засадой. Поэтому его свели. Оставили только могущественный дуб, потому что как раз подле него, в его тени, пробивался из-под земли ключ. Если бы ключ пересох, не стало бы и того ручья, который служит для водопоя стад барона. Новый вопрос - для чего, предложенный Торцовым, опять привёл нас в тупик.

    Я понимаю ваше затруднение, так как в данном случае речь идёт о дереве. Но вообще говоря, этот вопрос - для чего? - имеет очень большое значение: он заставляет нас уяснять цель наших стремлений, а эта цель намечает будущее и толкает к активности, к действию. Дерево, конечно, не может ставить перед собой целей, но и оно может иметь какое-то назначение, подобие деятельности, служить чему-то. Шустов придумал такой ответ: дуб является самым высоким пунктом в данной местности. Поэтому он может служить прекрасной вышкой для наблюдения за врагом-соседом. В этом смысле за деревом числятся в прошлом большие заслуги. Не удивительно поэтому, что оно пользуется исключительным почётом у обитателей замка и ближних деревень. В его честь каждую весну устраивается особый праздник. Сам феодал-барон является на этот праздник и выпивает до дна огромную чашу вина. Дуб убирают цветами, поют песни и танцуют вокруг него.

    Теперь, - сказал Торцов, - когда предлагаемые обстоятельства наметились и постепенно ожили в нашем воображении, сравним то, что было при начале нашей работы, с тем, что стало сейчас. Прежде, когда мы знали только, что вы находитесь на горной поляне, ваше внутреннее видение было обще, затуманено, как непроявленная плёнка фотографии. Теперь, с помощью проделанной работы, оно в значительной степени прояснилось. Вам стало понятно, когда, где, почему, для чего вы находитесь. Вы уже различаете контуры какой-то новой, неведомой вам доселе жизни. Почувствовалась почва под ногами. Вы мысленно зажили. Но этого мало. На сцене нужно действие. Необходимо вызвать его через задачу и стремление к ней. Для этого нужны новые «предлагаемые обстоятельства» - с магическим «если бы», новые волнующие вымыслы воображения.

    Но Шустов не находил их.

    Спросите себя и ответьте на вопрос искренне: какое событие, какая воображаемая катастрофа могла бы вывести вас из состояния равнодушия, взволновать, испугать, обрадовать? Почувствуйте себя на горной поляне, создайте «я есмь» и только после этого отвечайте - советовал ему Аркадий Николаевич.

    Шустов старался исполнить то, что ему указывали, но ничего не мог придумать.

    Если так, постараемся подойти к разрешению задачи косвенными путями. Но для этого ответьте прежде, на что вы больше всего чувствительны в жизни? Что вас чаще всего волнует, пугает, радует? Спрашиваю вас безотносительно к самой теме мечтания. Поняв вашу органическую природную склонность, не трудно будет подвести к ней уже созданный вымысел. Итак, назовите одну из органических, наиболее типичных для вашей природы черт, свойств, интересов.

    Меня очень волнует всякая борьба. Вас удивляет это несоответствие с моим смирным видом? - сказал после некоторого раздумья Шустов.

    Вот что! В таком случае: неприятельский набег! Войско враждебного герцога, направляясь к владениям вашего феодала, уже поднимается на гору, где вы стоите. Блестят копья на солнце, движутся метательные и стенобитные машины. Неприятель знает, что на вашу верхушку часто взбираются дозорные, чтобы следить за ним. Вас срубят и сожгут! - пугал Аркадий Николаевич.

    Им это не удастся! - живо отозвался Шустов. - Меня не выдадут. Я нужен. Наши не дремлют. Они уже бегут сюда, а всадники скачут. Дозорные ежеминутно посылают к ним гонцов…

    Сейчас здесь развернётся бой. В вас и ваших дозорных полетит туча стрел из арбалетов, некоторые из них обернуты горящей паклей и обмазаны смолой… Держитесь и решите, пока ещё не поздно, что вы стали бы делать при данных обстоятельствах, если бы все это происходило в реальной жизни?

    Видно было, что Шустов внутренне метался в поисках выхода из введенного Торцовым «если бы».

    Что может сделать дерево для своего спасения, когда оно корнями вросло в землю и не способно сдвинуться с места? - воскликнул он с досадой на безвыходность положения.

    С меня довольно вашего волнения. - одобрил Торцов. - Задача неразрешимая, и не наша вина, что вам дали для мечтания тему, лишённую действия.

    Зачем же вы её дали? - недоумевали мы.

    Пусть это докажет вам, что даже при бездейственной теме вымысел воображения способен произвести внутренний сдвиг, заволновать и вызвать живой внутренний позыв к действию. Но, главным образом, все наши упражнения по мечтанию должны были показать нам, как создастся материал и сами внутренние видения роли, её кинолента и что эта работа совсем не так трудна и сложна, как это представлялось вам.

    .....................19......г.

    На сегодняшнем уроке Аркадий Николаевич успел лишь объяснить нам, что воображение необходимо артисту не только для того, чтобы создавать, но и для того, чтоб обновлять уже созданное и истрёпанное. Это делается с помощью введения нового вымысла или отдельных частностей, освежающих его.

    Вы лучше поймёте это на практическом примере. Возьмём хотя бы этюд, который вы, не успев доделать, уже затрепали. Я говорю об этюде с сумасшедшим. Освежите его целиком или частично новым вымыслом.

    Но ни у кого из нас новый вымысел не возникал.

    Послушайте, - сказал Торцов, - откуда вы взяли, что стоящий за дверью человек - буйный сумасшедший? Малолеткова вам сказала? Да, она отворила дверь на лестницу и увидела бывшего жильца этой квартиры. Говорили, что его увезли в психиатрическую больницу в припадке буйного помешательства… Но пока вы тут баррикадировали двери, Говорков побежал к телефону, чтобы снестись с больницей, и ему ответили, что сумасшествия и не было, а дело идёт о простом припадке белой горячки, так как жилец сильно пил. Но теперь он здоров, выписался из больницы и вернулся домой. Впрочем, кто знает, может быть, справка не верна, может быть, доктора ошибаются. Что бы вы стали делать, если бы всё произошло так в действительности?

    Малолеткова должна выйти к нему и спросить, зачем он пришёл, - сказал Веселовский.

    Страсть какая! Голубчики мои, не могу, не могу! Боюсь, боюсь! - воскликнула Малолеткова с испуганным лицом.

    Пущин пойдёт с вами. Он мужчина здоровый, - ободрил её Торцов. - Раз, два, три, начинайте! - скомандовал он, обращаясь ко всем нам. - Прицельтесь к новым обстоятельствам, прислушайтесь к позывам - и действуйте.

    Мы разыграли этюд с подъёмом, с подлинным волнением, получили одобрение Торцова и присутствовавшего на уроке Рахманова. Новый вариант вымысла подействовал на нас освежающе.

    Конец урока Торцов посвятил итогам нашей работы по развитию творческого воображения. Напомнив отдельные этапы этой работы, он заключил речь так:

    Всякий вымысел воображения должен быть точно обоснован и крепко установлен. Вопросы: кто, когда, где, почему, для чего, как, которые мы ставим себе, чтоб расшевелить воображение, помогают нам создавать всё более и более определённую картину самой призрачной жизни. Бывают, конечно, случаи, когда она образуется сама, без помощи нашей сознательной умственной деятельности, без наводящих вопросов, а - интуитивно. Но вы сами могли убедиться, что рассчитывать на активность воображения, предоставленного самому себе, нельзя даже в тех случаях, когда вам дана определённая тема для мечтаний.

    Мечтать же «вообще», без определённой и твёрдо поставленной темы, бесплодно. Однако, когда подходят к созданию вымысла при помощи рассудка, очень часто, в ответ на вопросы, в нашем сознании возникают бледные представления мысленно создаваемой жизни. Но этого недостаточно для сценического творчества, которое требует, чтоб в человеке-артисте забурлила, в связи с вымыслом, его органическая жизнь, чтоб вся его природа отдалась роли - не только психически, но и физически. Как же быть? Поставьте новый, хорошо известный вам теперь вопрос: «Что бы я стал делать, если б созданный мною вымысел стал действительностью?» Вы уже знаете по опыту, что благодаря свойству нашей артистической природы на этот вопрос вас потянет ответить действием.

    Последнее является хорошим возбудителем, подталкивающим воображение. Пусть это действие пока даже не реализируется, а остаётся до поры до времени неразрешённым позывом. Важно, что этот позыв вызван и ощущается нами не только психически, но и физически. Это ощущение закрепляет вымысел. Важно сознать, что бестелесное, лишённое плотной материи мечтание обладает способностью рефлекторно вызывать подлинные действия нашей плоти и материи - тела. Эта способность играет большую роль в нашей психотехнике.

    Прислушайтесь внимательно к тому, что я сейчас скажу: каждое наше движение на сцене, каждое слово должно быть результатом верной жизни воображения. Если вы сказали слово или проделали что-либо на сцене механически, не зная, кто вы, откуда пришли, зачем, что вам нужно, куда пойдёте отсюда и что там будете делать, - вы действовали без воображения. И этот кусочек вашего пребывания на сцене, мал он или велик, не был для вас правдой - вы действовали как заведённая машина, как автомат.

    Если я вас спрошу сейчас о самой простой вещи: «Холодно сегодня или нет?» - вы, прежде чем ответить «холодно», или «тепло», или «не заметил», мысленно побываете па улице, вспомните, как вы шли или ехали, проверите свои ощущения, вспомните, как кутались и поднимали воротники встречные прохожие, как хрустел под ногами снег, и только тогда скажете это одно нужное вам слово.

    При этом все эти картины, может быть, промелькнут перед вами мгновенно, и со стороны будет казаться, что вы ответили почти не думая, но картины были, ощущения ваши были, проверка их тоже была, и только в результате этой сложной работы вашего воображения вы и ответили.

    Таким образом, ни один этюд, ни один шаг на сцене не должен производиться механически, без внутреннего обоснования, то есть без участия работы воображения. Если вы будете строго придерживаться этого правила, все ваши школьные упражнения, к какому бы отделу нашей программы они ни относились, будут развивать и укреплять ваше воображение.

    Наоборот, всё сделанное вами на сцене с холодной душой («холодным способом») будет губить вас, так как привьёт нам привычку действовать автоматически, без воображения - механически. А творческая работа над ролью и над превращением словесного произведения драматурга в сценическую быль вся, от начала до конца, протекает при участии воображения. Что может согреть, взволновать нас внутренне, как не овладевший нами вымысел воображения! Чтоб отвечать на все требования, предъявляемые к нему, необходимо, чтобы оно было подвижно, активно, отзывчиво и достаточно развито. Поэтому обращайте чрезвычайное внимание на развитие вашего воображения. Развивайте его всячески: и теми упражнениями, с которыми вы познакомились, то есть занимайтесь воображением как таковым, и развивайте его косвенно: взяв за правило не делать ничего на сцене механически, формально.